СВОБОДУ РАБЫНЕ ИЗАУРЕ

"Время", надо сказать, не просто программа новостей. Это символ. Символ государственности. Символ стабильности. Причем едва ли не единственный. Что бы ни происходило - ровно в 21.00 "Время" выйдет в эфир. Его просмотр для многих зрителей - сакральное действо. Недаром как раньше, так и теперь иные из них, доказывая оппонентам свою правоту, говорят, многозначительно поглядывая вверх: "Это же в программе "Время" сказали!"

Шли годы. Менялись эпохи и лица. Но "Время", верное себе и своим поклонникам, практически не меняется. Это особенно заметно, когда канал "Ностальгия" показывает старые выпуски "Времени" начала 80-х. То есть технологически оно, конечно, ушло вперед - модернизировалась студия, совершенствовалась "картинка", появилась возможность прямого включения с места события, помолодели ведущие - но дух его неистребим и традиции неизменны. Как и приоритеты в выборе тем и сюжетов. Сначала - "это всё о нем". Или (в зависимости от конфигурации власти) - о них. Словом, Родина слышит, Родина знает, что ее Сын в этот день посещает (обсуждает, заявляет, замышляет, защищает, зачищает - возможны варианты). Затем - новости с полей. Прежде - с полей сражений за урожай. Теперь - с полей сражений населения со стихией, врачей - со свиным гриппом, продавцов - с покупателями, милиционеров - с бандитами, тех и других - с простыми гражданами, случайно или нарочно оказавшимися на их пути в магазине, кафе, на дороге. Потом - культура, спорт. И - о погоде. В самых крайних случаях, если что-нибудь в стране или мире взлетает на воздух или, напротив, падает с небес на землю, "Время" может и нарушить строгую иерархию новостей. Сначала - о страшном. Потом - "и это всё о нем".

Когда Дмитрий Анатольевич Медведев появился живьем в студии программы "Время", это было хоть и нетрадиционно, но понятно и объяснимо: во-первых, он президент - куда хочет, туда и идет. Во-вторых, обсуждает все ж таки дела государственные. Самое место им - в программе "Время". Но когда буквально спустя неделю с небольшим в этой же студии объявились двое... Нет, не те, о ком вы подумали. Еще невероятнее. Но слушайте-слушайте.

Дени, привет!

21.00. Заставка. Позывные. В кадре - ведущий Виталий Елисеев, обычно сдержанный и даже несколько монументальный... Но - чу! Его словно подменили. Он светится, чуть ли не подпрыгивает в кресле, и речь его исполнена такого ликования, словно он уполномочен сообщить о чудесном спасении заложников, долго томившихся во вражеских застенках. И видно, что он знает: именно этой новости, как никакой другой, жаждут истерзавшиеся в неведении зрители. "Классический треугольник - мама-папа-сын - много недель подряд был одной из главных тем на ТВ, в газетах и даже в парламенте. И вот наконец-то знаменитые родители 11-летнего мальчика перестали выяснять отношения в суде и готовы рассказать об этом. Кристина Орбакайте и Руслан Байсаров - в программе "Время"!" Кажется, Виталий Елисеев даже хотел по примеру музыкальных фанатов крикнуть "Вау", но, вовремя вспомнив, где он, сдержался и дал слово "знаменитым родителям".

Я глазам не поверила, но две из сторон "классического" (по версии Елисеева и программы "Время") треугольника и впрямь сидели рядком, локоток к локотку, и всем своим видом демонстрировали радость, которой они спешили поделиться со зрителями главной программы страны. "Дорогие мои, мы будем договариваться", - сняла камень с души народной счастливая мать вновь обретенного ею сына. "Живи спокойно, страна", - наверное, спела бы бабушка оспариваемого родителями мальчика, окажись она в эти судьбоносные минуты не в гастрольном туре, а в той же студии. Ведущий подробно расспросил гостей об условиях соглашения: с кем будет жить Дени, когда в отъезде будет папа, с кем - когда уедет на гастроли мама, а с кем - когда оба окажутся на месте. "Нет проблем, - заявил отец, неслыханно прославившийся на фоне знаменитого семейства и оттого сияющий как медный грош. - У него есть машина, водитель. Бросил сумку в багажник - куда захотел, туда и поехал". "Дени, привет!" - помахала в камеру мама. Для полного катарсиса не хватило, пожалуй, неожиданного явления Дени в студии - как в программе "Жди меня", объединяющей людей, разбросанных войной и бедой (да простят мне ее создатели и почитатели невольное кощунство).

На 11-й (!!!) минуте ведущий, поблагодарив гостей за эксклюзив, перешел к другим событиям, которые, разумеется, померкли на фоне главного. Мне даже страшно сказать, что померкло и кто померк. Да все! За исключением разве что удмуртского кота Мурзика, спасшего хозяйку от страшной смерти в пламени пожара и получившего в награду сосиски, сметану и благодарность от местного МЧС. О нем рассказали в том же выпуске. Впрочем, Мурзик, видимо, насмотревшись "Времени", лишь повторил подвиг пермского сородича Василия, первым удостоенного и эфира в главной программе страны, и народной любви, и почетной грамоты МЧС. Похоже, пора возрождать рубрику: "В жизни всегда есть место подвигу".

Чудо что за народ!

Вот такие новости. Поистине революционные и доказывающие, между прочим, что даже крутые ТВ-идеологи понимают: как ни воспитывай народ, как ни вбивай в голову, что именно ему должно быть более всего важно и ценно, а ценнее-то и интереснее всего подвиги героических котов и скандалы в благородных семействах. 
А народ у нас чудесный! На выборы он плевал с высокой колокольни, а чужую драму из разряда "Богатые тоже плачут" воспринял буквально как свою. Не могу отказать себе в удовольствии процитировать наблюдение известного драматурга Николая Коляды, почерпнутое из его блога в "ЖЖ": "В Красноярске смотрю по ТВ местные новости. Показывают какую-то бабушку из какой-то глухой деревни. Сидит она на лавочке, на ногах вязаные носки, калоши, какая-то кацавейка на ней, очки - минус 15, в пол-лица. И говорит бабушка, по-сибирски эдак окая, рубя воздух рукой: "Я хочу, чтобы Кристине Орбакайте отдали ребенка. Вы ведь посмотрите: на ней же лица нет! Еле живая! Как она петь теперь будет?!" Бабушка эта взяла тетрадку и пошла по домам собирать подписи за Кристину Орбакайте, чтобы потом эту тетрадь выслать генеральному прокурору. И 50 женщин подписались. С некоторыми из них журналистка разговаривает, и все, стоя на фоне своих убогих домишек, в своей жуткой какой-то одежке так же вот и говорят: "Я за то, чтобы ей отдали ребенка, а то ведь жалко ее".

А я вспомнила, как давным-давно, когда страна, затаив дыхание, следила за горестной судьбой рабыни Изауры, в одной газете появилась карикатура: русские бабы в ватниках, с лопатами, ведрами, метлами и прочими предметами тяжкого неквалифицированного труда в руках маршируют под транспарантом: "Свободу рабыне Изауре!" 

Чудо что за народ! Вот и программа "Время" к нему потянулась. 

Ирина Петровская