«С каждой покупки – по рублю инвалидам и сиротам!»
– к такому посильному соучастию призывает наше общество писатель Эдуард Тополь 

- Вы певец любви, страсти, сексуальной раскованности. Мне лично кажется, что чем больше мы говорим об этом, тем меньше остается самой любви. Она куда-то тихо, по-английски уходит.
- Это зависит от того, как мы об этом говорим. Если высоко и чисто, то это прибавляет миру любви, а если… Как-то в магазине «Библио-глобус» я подписывал свои книжки. Стояла большая очередь. Рядом – журналисты. Вижу девочку лет 15, она смотрит, как я раздаю автографы. Потом она говорит: «Я хочу взять у вас интервью». Я у нее спрашиваю: «А ты из какой газеты?» - «Я из школьной стенгазеты». - «Ну, давай, спрашивай».- «Вы в своих книжках описываете сексуальные сцены (люди в очереди и журналисты, конечно, уши навострили). Скажите, пожалуйста, это действительно так красиво, как вы пишете, или вы все придумали?» Представляете, школьница задала такой вопрос!!! Все замерли. Я сам обомлел. И вдруг меня осенило, я сказал: «Знаешь, дорогая, если это по любви, то это очень красиво. Если это не по любви, то это скотство». Все вздохнули с облегчением.
- Классно вы выкрутились! Интересно, так ли она написала в своей газете? Но меня интересует другое: почему Америка берет наших сирот? Что, люди там добрее наших?
- Точно добрее. Я каждый раз, когда возвращаюсь в Америку, в самолете вижу 5-8 маленьких детей, которые летят туда с американцами. Я всегда беру у них интервью – и у этих малышей, и у их родителей. И выясняю, какова реальная стоимость усыновления ребенка из России. Это от 20000 до 40000 долларов. Столько люди платят посредникам, которые «сватают» им ребенка порой Бог знает откуда, - из российской глубинки, из каких-то сибирских городков. И американцы летят в эту тьму-таракань, вывозят детей оттуда.
Ведь в Америке антирусизма нет, это в России постоянно волнами накатывают антиамериканские настроения. Их специально подпитывают. Однако в США про это ничего не знают. Американцы летят сюда, потому что им нужны белобрысые, конопатые дети - такие, какие они сами. Чтобы все соседи, и они сами чувствовали, что это их родной ребенок. Поэтому они везут отсюда таких замечательных «русопятых» ребятишек. Очень жаль, что здесь этого не понимают, не ощущают положительного, доброго, родственного порыва, каким было и братание на Эльбе во время войны. Америка к этому всегда готова.
- Почему же тогда раздувают случаи жестокости к ребятам?
- Безусловно, если отсюда вывозят в год чуть ли не 20000 детей, то всякое случается: в семье не без урода. Здесь тоже происходят подобные случаи. Если мы возьмем статистику, сколько детей погибает в российских детских домах от жестокости воспитателей, то ужаснемся. А если узнаем, как к ребятам относятся иные родители, ужаснемся вдвойне.
Второе обстоятельство – это то, что усыновленные дети нередко оказываются с такими болезнями, которые или невозможно распознать в тот момент, когда их усыновляли, или их скрыли от приемных родителей. Я знаю одну российскую женщину, которая усыновила ребенка, относилась к нему потрясающе, как к родному, я это сам видел. Через шесть лет выяснилось, что у ребенка сильные психические отклонения. Они стали прогрессировать, и сделать с этим ничего нельзя было. От приемной матери скрыли, что реальная мать была алкоголичкой и дебилкой. Знакомая вынуждена была отдать ребенка в специальное учреждение, а второго она уже не возьмет никогда. Я не оправдываю людей, которые не справились с родительскими обязанностями. Но в Америке судят за это. Ведь откуда здесь узнают, что там кто-то жестоко обошелся с ребенком? Потому что там каждый такой случай доходит до суда и до прессы. А здесь, когда ребенок в детском доме страдает, об этом никто не знает.
- В Америке выплачивают какое-то пособие приемным семьям?
- Я не знаю. Но знаю, что для того, чтобы усыновить ребенка, надо иметь разрешение от властей. То есть, надо показать свой доход не только на сегодня, но и на будущее, и доказать, что вы этого ребенка не посадите на шею государства. Я думаю, что это не менее 50000 долларов в год. Без этого не дадут никого никуда привезти. Разговор о том, что люди берут детей, чтобы жить за их счет - это бред.
- В Америке нет детских домов?
- Почему? Есть.
- В таком случае, почему они берут ребят из других стран?
- Там очень маленький выбор малышей. К тому же, белых детей там почти нет. А усыновлением занимаются, в основном, белые.
- Если берут чужих детей, то своих родить не могут. В Америке тоже резко падает детородная функция?
- Это во всем мире. Я как-то в очередной раз летел в Америку и видел двоих детей, которых вывозили: мальчику три года, девочке лет пять. Чудные детки, такие соломенные головки, из какой-то сибирской глубинки. Приемные родители были пожилые люди, ей, наверное, лет 45, а ему 55. Они сидели рядом со мной, и я видел, как она показывает девочке и мальчику свой семейный альбом и говорит: «Вот твой брат, ему 12 лет. Это твоя сестра, ей 9, младшему – 8». Я ей говорю: « У вас своих трое, зачем вы везете еще двоих?» Она ответила: «У нас столько любви в доме, что ее хватит и на этих ребят». Меня потряс этот ответ. Они фермеры, у них есть деньги. Но она уже не может больше родить, и хочет еще кому-то отдать часть своей любви. Женщина рассказала, что они прилетели, чтобы взять только одного этого мальчика, но в детдоме выяснилось, что у него еще есть сестра. «Ну, разве мы могли их разлучить?». Это потрясающая история, она у меня просто перед глазами.
- В детский дом, который мы курируем лет 20, однажды приезжали американцы, среди них были приемные родители. Я познакомилась с юной девушкой, Кристиной. « Вас тоже раньше удочерили?»- спрашиваю ее. – « Нет, я родная дочь,- ответила она,- нас у родителей еще двое»  « С каким чувством вы отнеслись к тому, что ваши родители еще хотят взять детей?» - спросила я ее, и ответ девушки меня тоже потряс: «С чувством большой за них гордости».
- Это миру надо.
- Что делать, чтобы облегчить жизнь наших бедолаг?
- Я уверен, что всемирный экономический кризис начался не с ипотечного кризиса в США, а со всемирного кризиса морали, острого дефицита добра, милосердия и человечности. Мир погнался за «баблом», а сверху сказали: «Стоп! Хватит!». И никакие планы Обамы и Кудрина по вливанию в экономику миллиардов долларов и рублей не помогут, пока мы не проведем масштабную реабилитацию морали и человечности. И потому я предлагаю провести эффективную общероссийскую акцию. Идея ее в том, чтобы каждое издание, каждая радиостанция и каждый телеканал выбрали себе конкретный объект опеки, условно говоря: дом престарелых №15, или больница №21, или детский дом №12, или школа глухонемых № 48. Их надо соединить с конкретной торговой сетью - пусть это будет, например, «Седьмой континент», «Московская книга», кинотеатр «Горизонт», театр Ленком, магазины «Три кита», «Твой дом» и т.д. СМИ должно инициировать, чтобы с каждой покупки – будь то билеты в кино или в театр, купленная книга, бутылки водки или (еще проще) с корзины товаров в супермаркете, один рубль перечислялся бы этому конкретному объекту опеки.
- Это правильно, что сразу ему, так как все стали опасаться воровства из любого фонда. В принципе, есть множество честнейших организаций, но слух настольно пропитан темой якобы всепоглощающего воровства, что никто теперь не вызывает доверия общества.
- Чтобы этого не было, есть простой способ. Вы даете номер счета этого детского дома магазину или сети магазинов, и они ежедневно в конце дня подсчитывают: вот у нас через кассу прошло 1200 покупок, значит, 1200 рублей отправим своим подопечным. В приют, детдом, госпиталь пойдут эти вроде бы небольшие деньги. Но они будут идти постоянным потоком! Всего ОДИН рубль - никто на этом не разорится! Зато каждый зритель, который придет в кинотеатр, будет знать, что ЕГО рубль пойдет детям или другим нуждающимся.
- Человек будет привыкать помогать бедным людям.
- Газета или радиостанция может постоянно об этом информировать общество и делать рекламу подключившемуся к акции магазину, кинотеатру. Мол, смотрите, какой замечательный господин Иванов, он взял и отправил детям вчера 1000 рублей, а сегодня - 1200. СМИ его будут подогревать, а люди охотнее пойдут в его магазин. Потом журналист поедет в этот детский дом и напишет, куда пошли перечисленные деньги. Вот так можно разогреть все общество. Для этого нужна всего-навсего наша журналистская инициатива. И это крайне важно для сегодняшней журналистики – ведь не секрет, что репутация нашей профессии уже не та, что раньше. А этой акцией – если она примет всероссийский характер – мы свою репутацию поднимем.
- Для всех эта акция может быть важна. Это как вежливость, которая ничего не стоит, а в то же время, бесценна. Думаю, все читатели поддержат вашу идею.
- Надеюсь.

КАК СПАСТИ РОССИЙСКОЕ КИНО?

- Недавно я была на просмотре вашего фильма «На краю стою». Он меня потряс, тема, которую вы положили в основу фильма, совершенно пронзительна. И была реакция зала – сильная, даже щемящая…
- Сюжеты и фабулы диктует и подсказывает жизнь. Но при этом сначала важно, что ты хочешь сказать, а потом уже - решаешь, как. Во всяком случае, я придерживаюсь этого принципа. И книга, и фильм обязаны нести не только развлекательную фабулу…
- Вы как сами оцениваете свой фильм, который только вышел на экраны? Вы им полностью довольны?
- Я не знаю, кто когда-нибудь бывает полностью доволен своей работой. Ну, не в первый день, после завершения, а спустя какое-то время… Но реакция людей, которые посмотрели фильм, на 99 процентов меня устраивает, а на 90 процентов радует. Когда в зале люди плачут, затем смеются, а потом опять плачут, то, значит, главное тебе удалось. А те проценты и, особенно, рецензенты, которых фильм не «достал» - что ж, я же не девушка, чтобы всем нравиться…
-Будь ваша власть, чтобы вы изменили в нашей стране - в любой сфере?
- Первое, я бы, как Рейган, освободил мелкий бизнес от всех налогов на три года. А также от диктатуры пожарных, инспекторов, от всей этой обираловки, которые приходят и грабят людей каждый день. Это самое важное. Я видел, как это спасло Америку от кризиса в 1979-80 годов. Она была в то время в таком же положении, как сейчас Россия. Людям нужно дать свободу инициативы и предпринимательства, и тогда они сами поднимут свою страну…
Второе. Я бы спас российский кинематограф. Голливудская продукция делается для всего мира, она агрессивно внедряется, это суровый бизнес. И российский рынок накрыло голливудской волной, потому что кинотеатры стали принадлежать частным лицам, которым отечественные фильмы не нужны. В результате два новых поколения не знают, что такое российское кино! Сегодня покажите им «Чистое небо» или «Летят журавли» - они смотреть не будут. Их не приучили к серьезному кино.
И теперь наш кинематограф рядится в голливудскую одежду, многие стремятся сделать «круче, чем в Голливуде». А на самом деле «косить под Голливуд» бессмысленно - и денег таких нет, и, главное, незачем. В мире существует корейский кинематограф, итальянский – именно своей национальной самобытностью они и интересны. Вот и российский кинематограф не должен делаться по лекалам Голливуда, а нужно создавать свое российское кино, тогда его будет смотреть весь мир. Как в свое время смотрели «Летят журавли» и «Балладу о солдате». Но сначала надо, чтобы его увидели и оценили свои граждане. А у нас больше 100 фильмов делается в год, а до широкого зрителя доходят 5 или 10 - те, которые сделали 1-й или 2-й телеканалы и сами раскрутили их. А обо всем остальном - забудьте. Я с фильмом, который уже получил призы на российских фестивалях, не могу прорваться к российскому зрителю, потому что частники, владельцы кинотеатров, мою картину не хотят ставить в свой прокат. Она серьезная, это не ржачка, это не «Гитлер капут». Им это не надо, они и сами отвыкли смотреть русское кино.
Нужен закон по защите российского кино. Я бы обязал кинотеатры половину вечерних сеансов показывать русское кино не по 300 рублей за билет, а по 30. Тогда в кино пошли бы и пожилые, и студенты, которые сейчас не могут себе это позволить. За счет «голливудской» прибыли хозяева кинотеатров должны показывать российское кино. Такой закон есть во Франции, он спас французское кино, нам нужно спасти российское.
- Режиссер Павел Лунгин поставил «Остров» - фильм сложный, глубокий, не зрелищный по сегодняшним меркам. Но произошло чудо - огромное количество людей его посмотрело.
- Не в прокате, а по телевизору и на DVD. И, заметьте, фильм сделан, в основном, на деньги РТР. Вот после показа по ТВ к фильму и пришел колоссальный успех. У взрослой, сознательной аудитории. А молодежь нужно учить смотреть такое кино. Я показывал свой фильм в одном учебном заведении, где в первых рядах сидели старшекурсники, а в последних – первокурсники. И было очень интересно наблюдать, поскольку я сидел в предпоследнем ряду. До старшекурсников (это было военное учреждение) с самого начала дошло, что это серьезное кино, они смотрели спокойно. А вот первокурсники первые полчаса все искали момент, где можно заржать. Они привыкли, что их развлекают. Там ничего смешного не было, но им казалось, что вот сейчас будет смешно. Они уже заранее начинали смеяться. Меня это просто бесило. Потом они пытались комментировать, что будет дальше. А поскольку это не совпадало, то к середине фильма до них все-таки дошло, что этот фильм - не развлекаловка. И только со второй половины фильма они как-то утихли и стали смотреть нормально. Это говорит об отношении молодежи к кино, как к цирку, к шоу. Дескать, я пришел, и циркачи обязаны меня развлекать. То есть, их, эту молодежь, нужно заново учить смотреть свое кино.

КАКАЯ ГАЗЕТА СНИМЕТ МИНИСТРА?

- Нет ли сейчас у таких творческих людей, как вы, тяги более к картинкам, чем к буквам? Это не случайно, что вы, популярный писатель с огромными тиражами книг, хотите с помощью кино выйти на тех молодых, которые не возьмутся за чтение книжки объемом в 400 страниц?
- Жалко, если они не возьмутся за такую книжку. А что, мы им должны писать эсэмэски?! До этого я еще не дошел. По закваске я – киношник, окончил ВГИК, вышел из кинематографа, и меня тянет обратно. Конечно, хочется, чтобы как можно больше людей услышали тебя. Неважно, посредством чего – книг, фильмов или газетных статей. Сейчас газеты, к сожалению, читают все меньше и меньше, потому что всю информацию можно получать, не выходя из дома, в Интернете. Газеты когда-то влияли, если не на политику государства, то хотя бы формировали общественное мнение. Мне было 20 лет, я работал фельетонистом в газете «Бакинский рабочий», так по моим фельетонам сняли двух министров, чем я ужасно гордился. А главный редактор меня прикрывал и за это получал выговоры от ЦК КПСС. А какая газета сегодня может снять министра? Никакая!
- Кстати, почему?
- В то время все газеты принадлежали партийной власти. Даже когда мы публиковали фельетоны, где критиковались министры, это рассматривалось как указание партии. А с сегодняшним печатным органом, даже если это газета партии «Единая Россия», мало кто считается. А вот газета «Вашингтон пост» все-таки сняла президента Никсона. Значит, дело не в том, партийный это орган или беспартийный, а в силе журналистского воздействия на общественное мнение, оно может быть очень велико. Как вы понимаете, никто из Белого дома газете «Вашингтон пост» никаких указаний не давал. И Никсон с удовольствием бы растерзал эту газету после первой же публикации, однако, он не смог этого сделать. Или последний пример – телеканал «Фокс-ньюз» раздобыл информацию, что Благович, губернатор штата Иллинойс, пытался продать место в Сенате, которое освободилось в связи с тем, что сенатор Обама стал президентом. И они с таким упорством каждый день посвящали этому несколько минут в главных новостях, что Благовича с волчьим билетом лишили губернаторского поста, он теперь пожизненно лишен права занимать выборные и государственные должности. А в России есть сегодня медийный орган, который осмелится поднять голос против губернатора до того, как Медведев или Путин примут решение о его смещении?
- Если мы затронули тему СМИ, то ответьте на такой вопрос: руководители медийных средств должны быть ответственны за позитивное влияние своих СМИ на общественное мнение? На формирование его в духе «сей разумное – получишь вечное» или нет? Или - плюй на все, была бы только прибыль?
- Беда заключается в том, что если газета начинает вести какую-то принципиальную линию, то журналисты реально рискуют жизнью. Убивали редактора, который даже не с властью ссорился, не разоблачал никого, не говорил, что кто-то жулик, кто-то обворовал страну. А всего-навсего требовал, чтобы леса не вырубали. Он был на стороне закона, он только говорил: спасите экологию! И за это его чуть не убили. Я уже не говорю про Юру Щекочихина, Анну Политковскую и других наших коллег. Конечно, если такими методами косить любую журналистскую инициативу и расследование, то СМИ будут тупым и оболванивающим людей бизнесом, получится одна желтая пресса.
- Писательница Светлана Алексиевич считает, что у каждого человека должно быть свое чистое озеро, то есть место на планете, которое мы очистили хотя бы вокруг себя…
- Замечательная мысль.
- Ваше чистое озеро – где оно? Вы его делаете, создаете?
- Мне трудно сказать. Про озеро никогда не думал. 25 лет назад у меня была очень тяжелая ситуация в жизни. Никакие врачи не могли меня вылечить. Я уже не мог ходить, сидеть, водить машину, орал от боли. Тогда меня вытащил из этого состояния один экстрасенс (Царствие ему Небесное, он уже ушел). Этот уникальный человек, ученик Мессинга, лечил руками, от его рук шло такое живительное тепло! Мы с ним подружились, и как-то раз ужинали у него дома, на столе была гречневая каша и овощи. Я говорю: «Саша, и это всё?» На что он ответил: «Я не ем мяса, рыбу, не пью спиртного, потому что лечу людей своей энергией, которая должна быть чистой...»
Я это усвоил, понял, что и мое слово заряжено энергией, которая должна быть чистой. У Господа Бога количество чистой энергии неограниченно, поэтому, как сказано в Библии, по слову Его была создана Земля и все сущее. Мы, конечно, не такие всесильные, но любое наше слово тоже заряжено. Потому книги всяких халтурщиков, заряженные энергией пустословия ради наживы, не живут. А если мои книги, написанные 20 и 25 лет назад, люди читают до сих пор, то там, видимо, есть чистая энергетика. Ведь я сажусь писать, только сделав зарядку, приняв душ, бреюсь - не побрившись, не сажусь работать. Я весь должен быть чистым. Конечно, если я описываю какого-нибудь партийного руководителя, который разговаривал только матом, я хотя бы одним словом должен дать характеристику его речи, потому что он не может разговаривать чистым литературным языком. Тогда разрушится его образ. В моем же авторском тексте, в ремарках вы не найдете грязного слова.
- Как вы полагаете, распяли бы сейчас Христа?
- Кто-то недавно сказал, что если бы сейчас пришел Иисус Христос, его бы с удовольствием пригласили к олигарху на обед, с ним бы поговорили, послушали и отправили бы дальше. И забыли. Никто бы не стал сейчас распинать. К нему бы относились, страшно сказать, но как к развлекаловке.
- Это вы передали чужие слова. А ваши?
- Я думаю, что в этом, к сожалению, есть доля правды. Сейчас много людей, которые говорят правду, которые что-то пытаются внушить обществу, спасти людей – их просто не слышат.
- А почему не слышат?
- Во времена Христа единственным средством массовой информации было слово, произнесенное вслух. Тогда каждый пророк был заметен. Если это сильная личность, если его слово привлекает людей, то в пустом пространстве это было заметно и ярко, и влияло на что-то. А когда у вас в одном киоске продается 40 газет с заголовками один громче другого, то глаз замыливается, слух теряет свои слуховые способности. Ну, напечатаете вы мое интервью, даже если я тут великие вещи произнесу, никакого особого резонанса не будет.

НЕ ПРОСИТЕ У БОГАТЫХ!

- Помните в «АиФе» вашу же статью «Возлюбите Россию…»? Там вы писали принципиальные вещи. И ваши мысли были очень сильные, сконцентрированные, и доказательно все. Скажите, почему за справедливую статью, которой вправе гордиться любое издание, автору могут устроить такую обструкцию?
- Я теперь уже понимаю, что был не прав.
- В чем?
- Когда я учился на 2-м курсе ВГИКа, мы с моим сокурсником Эдуардом Дубровским прошли пешком от Кирова до Астрахани, чтобы познакомиться с глубинкой, мы считали это своим долгом. Естественно, денег у нас не было. И по дороге мы поняли одну вещь: если ты хочешь попросить кружку воды и постучишься в самый богатый дом в деревне, то там на тебя спустят собак, обложат матом и никогда ничего не дадут. Стучаться надо в хатку на окраине, где покосившийся забор, где во дворе бегает пятеро голопузых детей, одна коза и дом-развалюха. Когда ты здесь попросишь воды, хозяйка и в дом пригласит, и супом накормит. Этот опыт тогда я не учел. Нельзя просить у богатых людей, у них всегда нет денег. Поэтому они в этом кризисе больше всех и грохнулись.
- Есть пословица «Жадный беден всегда».
- Вот тогда, после публикации произошло то же самое. Мне потом говорил главный редактор одной крупной эмигрантской газеты, которая печатала развороты «Боже, спаси Россию от Тополя», «Давайте сожжем все его книги» т.п., когда я у него спросил (а мы с ним приятели): «Как ты мог это печатать?» - «А ты не понимаешь? Мне это оплатили!» Не надо денег просить у богатых. Они сегодня сами на коленях стоят перед Путиным, и просят спасти их миллиарды. Хотя я не могу понять, почему деньгами из наших налогов нужно спасать их миллиарды?! Они набрали кредитов на Западе, если им нечем отдать, пусть отдадут свои заводы, которыми они все равно не умеют управлять. Отдайте эти производства людям, которые сумеют продуктивно ими распоряжаться. Разве я не прав?

С писателем беседовала Наталья Желнорова