ПОТЕХИНСКИЙ КОВЧЕГ

Переехав из Подмосковья в рязанскую глушь, бывший чекист Николай Потехин завел хозяйство – кур и овец. Но этого оказалось мало: теперь он строит для местных жителей зоопарк.

«Птичья болезнь»

Четыре года назад Николай Потехин перебрался из благоустроенных Люберец в Щурово, деревеньку без всяких удобств. Привез с собой декоративных кур, завел овец. Говорит, устал от городской суеты – хотел уединиться, растить и продавать живность. Но вышло иначе.
Сейчас, глядя на обсаженный молоденькими ивами искусственный пруд и детскую площадку с качелями, трудно поверить, что несколько лет назад здесь гнил под дождем и снегом полуразвалившийся телятник.
Николаю Потехину 46 лет, и он всегда тяготел к домашней живности. В его частном доме в Люберцах не переводились кролики и поросята. Из-за этой своей тяги к хозяйству Николай в свое время мог вылететь из органов – не имел прапорщик Потехин права на подработку в свободное от службы время. Но охота, как говорится, пуще неволи.
– Работаешь сутки через трое – и чем эти три дня заниматься? – объясняет он свой тогдашний грех. – Бухать? Многие так и делали. И я бухал. А потом мясом занялся. Завел коз, сам шкуры выделывал, шубы шил и продавал. Узнали – выгнали бы с работы за милую душу!
Из КГБ Потехин ушел сам через 8 лет службы. На московский Птичий рынок ушел – стал торговать. Его сосед по рынку продавал перепелок. С них и началась у Потехина «птичья болезнь». Парень тот оказался родом из Ухоловского района Рязанской области – он предложил Николаю устроить там что-то вроде птицефабрики, а птиц возить на продажу в Москву. Чем именно Потехину приглянулись ухоловские просторы, сам он толком объяснить не может: душа, говорит, к этим местам сразу потянулась. В общем, решил Николай перебраться в Щурово – эта деревенька в несколько домов, стоящая на отшибе, понравилась ему особенно.
– Пришел к тогдашнему главе района, – вспоминает Николай. – Хочу, говорю, на 49 лет землю в аренду взять. А он: эк загнул, можем только на три года дать. А зачем мне на три года? Обустроюсь, а они договор расторгнут. Пришлось убеждать, что району от моего хозяйства польза будет. Пока со всеми не перезнакомился, смотрели на меня, как на врага народа.
Жители окрестных деревень решили, что Потехин подпольный миллионер – раз из самой Москвы пожаловал. А когда он землю в аренду все-таки оформил и стал свое хозяйство высоким забором обносить, сонная округа окончательно проснулась. Услышав непрекращающееся кудахтанье, решили, что он устраивает подпольные петушиные бои. Николай тем временем накопленные на московской «Птичке» деньги пустил на утепление заброшенного телятника, чтобы было где жить, купил инкубатор и занялся тем, о чем мечтал – птицами.
Для местных жителей Потехин и сейчас – «странный мужик, который кур разводит». По этому поводу над ним подтрунивает даже жена Виктория:
– Этих кур уже девать некуда, а он все везет.
Николай пожимает плечами:
– Я же не виноват, что новые породы появляются.

Адская скотина

Со временем в хозяйстве Потехиных появились фазаны ушастые и королевские, цесарки грифовые, павлины, страусы эму. И не только. Где-то на краю потехинского фермерского хозяйства бродят козы. Вредные животные – так и норовят носом открыть защелку какого-нибудь вольера и все там перевернуть вверх дном. Виктория любовно зовет их адской скотиной.
Николай ведет нас к дальнему загону. Там обитает мини-лошадь Пончик, 63 сантиметра в холке – делит жилплощадь с вислобрюхими вьетнамскими поросятами. Потехин хочет погладить Пончика, но тот демонстративно отворачивается.
– Обиделся, что ли? – чешет затылок Николай. – Я его вчера отлупил – за то, что ухо свинье изгрыз.
 В одной из клеток у Потехиных живет филин – прячется от жары в высокой траве, которую специально не косят. В другом вольере носятся и вовсе экзотические для этих мест американские еноты – за сырое яйцо, говорит Николай, оба готовы родину продать. В третьей клетке обитает Маняша – индийский скворец.
Потехин не собирался превращать свою ферму в зоопарк. Но в прошлом году он отвез живность на ярмарку в соседнюю деревню и сразу стал публичным человеком. А осенью к нему заглянули первые школьники. После этого Николай задумался: а почему бы не сделать здесь настоящий зверинец? В райцентр привозят иногда животных, но с деревенской зарплатой да пенсией особо не насмотришься – за вход берут по 200–300 рублей. О поездке в Москву или Петербург местные дети могут только мечтать. Поэтому на потехинской ферме каждый день автобусы. Цены на вход тут скромные: 50 рублей для детей, для взрослых – 100.
– Я здесь уже второй раз, – рассказывает Валентина Милицина, которую мы встретили у вольеров с павлинами. – Больше всего куры нравятся – необычные очень, и страусы – ручные совсем. Мы же в наших краях не видим ничего. Кроме леса и пойти некуда. 

«Можно я к тебе приеду?»

На ферме у Потехиных было бы еще лучше и просторней, имей они помощников. Казалось бы, для местных мужиков хозяйство Потехиных – палочка-выручалочка. В деревне с работой и так негусто, а в кризис ее стало еще меньше. У Потехина работа всегда есть, да только не задерживаются у него большинство работников.

– У нас тут как? Первую зарплату получил и сразу пропил, – объясняет Виктория. Сами Потехины в 6 утра встают, к полуночи ложатся и так семь дней в неделю. – После запоя опять к нам. А зачем такие работники нужны? Хорошо вот с детской площадкой помогают два учителя из соседней деревни – по физкультуре и труду. Руки у них золотые. А недавно двое мальчишек попросились на подработку. Ох и шустрые! В руках горит все у них. Но таких, к сожалению, немного.

Вся прибыль, которую Потехины получают от продажи птиц, мяса и входных билетов, уходит на зоопарк. Планы у Николая наполеоновские: тут пруд выкопать да мост навесной через него протянуть. Там комнаты оборудовать бильярдом. А вон там кафе было бы неплохо построить – и для дела нелишне будет, и народу приятно.

Нравится Николаю, когда ему спасибо говорят. В начале лета к Потехиным приехали воспитанники детского дома. После прогулки по ферме подошел к Николаю мальчишка, дернул его за рукав и вместо «спасибо» спросил:
– Можно я к тебе приеду, когда вырасту?

У Николая перехватило дыхание:
– Конечно, можно. 

Cергей Пустовойтов