ОПАЛЬНАЯ ЕЛКА ВЕРНУЛАСЬ!

В этом году украсить новогоднюю елочку следовало бы понаряднее, как-никак у нее юбилей! Ровно 75 лет назад в Харьковском дворце пионеров зажглась для детворы первая советская елка. Разумеется, с личного согласия «лучшего друга всех детей» товарища Сталина. 

После революции елки всерьез и надолго оказались в опале – большевики категорически запретили ставить в домах лесную красавицу. И боролись они отнюдь не за экологию, а против елки как символа буржуазного пережитка – Рождества.

В каждой школе висели плакаты типа «Пахнущих ладаном елок не надо нам!» и проводились тематические «антирождественские вечера».

Конец гонениям на елку был положен лишь в конце 1935 года. Тогдашнему секретарю ЦК Компартии большевиков Украины Павлу Постышеву удалось-таки убедить Сталина, что красавица-елка из «поповского дерева» вполне может превратиться в символ счастливого детства в СССР. То есть была рождественская, а будет новогодняя.

С согласия Иосифа Виссарионовича реабилитацию елки решили провести в роскошном Дворце пионеров, только-только открывшемся в Харькове по инициативе того же Постышева. А организатором новогоднего бала назначили молодого и расторопного Петра Слонима, который ныне живет и здравствует в США. В свои 102 года (!) он отлично помнит ту первую советскую елку и охотно делится воспоминаниями.

– За четыре дня до Нового года пришла «молния» из Москвы от Постышева. «Надо организовать детям хорошую советскую елку», – рассказывает Петр Львович. – Дворец наш сразу стал похож на муравейник. Все так забегали, будто военное положение объявили. А я – особенно, ведь мне поручили писать сценарий и режиссировать концерт. Верите, почти не спал тогда!

Нам быстро завезли три елки: две побольше – для залов и маленькую, чтобы украсить вход. Самая высокая была метров восемь! Ну, в целом мы подготовились достойно: хлопушки нашли, серпантин и все, что нужно для настоящего праздника. На елки повесили книги, фрукты, конфеты в блестящих обертках, тряпичные игрушки.

По словам Петра Львовича, на бал пришли около 1200 школьников разных возрастов – все как один отличники, лучшие из лучших. Карнавальные костюмы были просто шикарные – дети проявили фантазию сообразно веяниям времени. Вокруг елки кружили революционные матросы, стахановцы, отважные полярники, Петька с Чапаевым. Были и такие экзотические наряды, как «Даешь стране 150 тысяч пилотов авиации!» и «Когда весело живется – дело спорится». За лучшие костюмы награждали конфетами, а некоторым девочкам даже достались духи – большая в то время редкость. Самый же главный приз заслуженно вручили мальчугану в красном комбинезоне с портретом товарища Сталина.

– Встречали мы Новый 1936 год шесть часов, – вспоминает Петр Слоним. – Все это время по дворцу расхаживали шарманщик с попугаем, предсказатель будущего и медведь с дрессировщиком. Был и «гвоздь программы», причем в самом прямом смысле слова. На потеху детворе среди пустой комнаты поставили тумбу с красивой подушкой, поверх которой лежал огромный гвоздь, специально изготовленный на заводе. Не все, правда, оценили юмор…
Вслед за харьковской елкой-пионеркой новогодние красавицы засияли и в других городах. Елка в Союзе стала не только неотъемлемой частью Нового года, но и советской жизни вообще. На предприятиях даже завели традицию перед праздником создавать специальные «елочные комиссии». В прессе, само собой, больше не травили устроителей елки. Напротив, светлый образ новогоднего дерева прочно укрепился на первых страницах газет, а вот противников праздника у елочки и нерадивых его организаторов теперь нещадно клеймили позором... 

Евгений Авергун