РУССКИЙ ПОМЕЩИК ОСНОВАЛ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ В АМЕРИКЕ
Бывший предводитель дворянства Весьегонского уезда Тверской губернии ступил на американскую землю летом 1881 года. С собой он имел 3000 долларов на обзаведение, которые намеревался вложить в участок флоридской земли, где можно будет выращивать цитрусовые на продажу. Затея была рискованной. Очевидно, что молодому дворянину, решившемуся начать жизнь в Новом Свете с чистого листа, нравился риск, дававший возможность проявить себя, испытать собственный характер и, если повезет, оставить свой след на нехоженых тропах.

Русский эмигрант - мэр Лонгвуда
Определив, что на его деньги сколько-нибудь крупный участок земли можно купить только в дальнем захолустье, Дементьев не колебался. Вскоре он уже был землевладельцем в верховьях реки Сент-Джонс, где с утра до ночи работал на лесоповале наравне с нанятыми им рабочими. Апельсиновый сад требовал нескольких лет возделывания, прежде чем можно было надеяться на урожай, но лес, с которым боролся русский переселенец, как оказалось, имел свою цену. Прошло немного времени, и Питер Деменс (так Дементьев именовался в американских документах) уже стал владельцем лесопилки, снабжавшей быстро застраивавшуюся округу качественной древесиной. Однако благодаря деятельности Дементьева городок Лонгвуд к северу от Орландо (в тот период известного своими апельсиновыми плантациями, а ныне диснеевским парком развлечений) вырос до 1000 жителей, и русский эмигрант стал его мэром. Не стоит этому удивляться. Главными избирателями Деменса были работники принадлежавшего ему производства, а формального получения гражданства для занятия поста в местном самоуправлении в то время не требовалось (гражданство США Петр Алексеевич оформит только в 1893 году).

Лесопилка требовала постоянного подвоза сырья, и Деменс начал прокладывать железную дорогу в глубину леса. Спустя недолгое время ему стало ясно, что из нее может вырасти самостоятельное предприятие. Набрав кредитов и найдя партнеров, Питер Деменс взялся за новое для себя дело, выкупив у разорившихся хозяев право на железнодорожное строительство. Усилия Деменса увенчались успехом. Дорога длиной в 152 мили (240 км) связала Сэнфорд с самой удобной бухтой на западном побережье Флориды. 8 июня 1888 года первый поезд, который тянул старомодный паровоз фирмы Болдуина, с единственным пассажиром (о котором известно лишь, что он был продавцом обуви из Саванны) достиг побережья Мексиканского залива по железной дороге, получившей название линии «апельсинового пояса». Этому месту надо было дать имя. Согласно легенде, накануне открытия железнодорожного сообщения сын первого мэра Детройта Джон Уильямс, по прозвищу Генерал, владевший землей, на которой стоял вокзал, и Питер Деменс подкинули монету. Бывший тверской помещик выиграл — и город стал именоваться Санкт-Петербургом (Сент-Питерсбергом). Уильямсу же осталось окрестить «Детройтом» расположенную неподалеку гостиницу. (Достопримечательностью флоридского Санкт-Петербурга, помимо здания вокзала и отеля, стала еще пристань, построенная в расчете на поток грузов из стран Центральной Америки.

На линии «апельсинового пояса» сохранился еще один пункт, окрещенный Деменсом, — к северу от Санкт-Петербурга (вопреки привычной географии) находится Одесса, городок с населением чуть более 3000 жителей. Впоследствии бывший тверской помещик хвастался тем, что «основал 12 городов», видимо, имея в виду остановки вдоль железной ветки. Других русских названий во Флориде не сохранилось.
Деменс рассчитывал прежде всего на коммерческие возможности залива Тампа-Бей. Однако экономический кризис конца 1880-х годов не позволил воплотиться его замыслам, и мелководная гавань Нового Орлеана осталась главным портом залива.

Перемена мест
Побыв недолго железнодорожным магнатом, бывший русский помещик потерял компанию так же, как приобрел ее — уступив кредиторам, с которыми не смог расплатиться. Он оказался на грани разорения, продал бизнес и покинул Флориду.

Перебравшись сначала в город Эшвилл, Северная Каролина, а тремя годами позже в Альта-Лома, Калифорния, Петр Алексеевич расширил область интересов и вскоре поправил свои дела. Несмотря на неугасавшую мечту выращивать апельсины, бывший русский помещик испытывал самую настоящую страсть к американским техническим новинкам, с которыми и достигал наибольших успехов. В Калифорнии он начал с того, что приобрел большую механическую прачечную на паровой тяге, затем вошел в долю в концерне по продаже сельскохозяйственной продукции, приобрел акции двух местных банков и железной дороги штата, стал совладельцем предприятия по производству мыльного порошка для бритья и, наконец, разбил у своего нового жилища апельсиновый сад. А через некоторое время Деменс «завладел всеми лесопилками от Канады до Мексики». Его бизнес быстро рос. Мы не можем точно сказать, насколько богат был русский калифорниец, но очевидно то, что он стал одним из влиятельнейших людей в своем округе, а его дом и сегодня считается местной достопримечательностью. Он находил средства и для помощи духоборам, и для поддержки либералов в России, и для путешествий по миру.

К родным берегам
Добившись успеха в Америке, Петр Алексеевич поставил перед собой задачу сблизить ее со своей родиной. Эти усилия были очень своевременными: Дементьев эмигрировал в США на излете того долгого периода, когда в американском народе были сильны теплые чувства к России, но как раз в последние годы XIX века отношения между двумя странами стали ухудшаться.

В 1895 году в России вышла его книга об Америке — «Очерки Северо-Американских Соединенных Штатов», составленная в основном из статей, опубликованных в «Вестнике Европы», «Неделе» и других российских печатных изданиях. Обращаясь к русскому читателю, он писал: «Рекомендуясь вам, скажу только, что, хотя я и значительно обамериканился, проработав в величайшей республике современного мира двенадцать лет, пожив во многих штатах и побывав по делам почти во всех больших городах Союза, тем не менее жилка тоскующе-недоумевающего российского интеллигента не успела еще во мне совершенно заглохнуть, и я все еще невольно делаю сравнения, сопоставления и обобщения. Надеюсь, что это свойство принесет нам обоюдную пользу».

Интерес к США в России был неподдельным. Журналы со статьями Дементьева попадали в библиотеку императора Николая II, их цитировал и молодой социал-демократ Владимир Ульянов. Американский опыт в изложении русского эмигранта становился частью дебатов о будущем России, его подробные рассказы о том, «как что устроено», были намеренно написаны для желающих внедрить новые технологии или организационные формы. Пионер американского фронтира хотел выступить пионером преображения России. Но для этого надо было восстановить непосредственную связь с родиной.

Впервые после отъезда Петр Алексеевич посетил Российскую империю только в 1896 году, когда на престол взошел Николай II. Тем не менее увиденное дома его не порадовало, внедрению американских технологий мешала политическая отсталость, и он приложил руку к созданию либерального русскоязычного органа за границей, издав в Лондоне за собственные деньги три номера нового «Современника». И все же Деменс оставался патриотом России. В начале Русско-японской войны, когда американская публика симпатизировала японцам, он публиковал статьи в американских и российских газетах, пытаясь объяснить Россию американцам и Америку русским.

В следующий раз Дементьев приехал на родину в 1907 году в качестве корреспондента агентства Ассошиэйтед Пресс наблюдать за событиями русской революции. Тогда на свои деньги Петр Алексеевич организовал в Санкт-Петербурге выпуск газеты «Страна» с подзаголовком «Орган конституционной мысли». Но демократические перемены, намеченные в 1905-м, оказались непрочными, и надежды Дементьева на преобразование родной страны не оправдались. Он навсегда возвращается в Америку, где его неутомимый дух первопроходца оказался как нельзя более кстати. О Дементьеве можно сказать теми же словами, какими он писал о своих калифорнийских согражданах: «Результаты их жизни, их деятельности оказались еще более существенными, еще более поразительными; они наслаждаются сами этими результатами, они осязают их, в то же время сознавая , что они принадлежат к числу тех немногих, которым суждено было создать историю страны».

Иван Курилла