ВЛАСТЬ ЗАЧИСТИЛА ЭФИР, НО НЕ УЛИЦЫ
Десять лет власть зачищала телевизор, шлифовала эфир до полного умопомрачения зрителей и не заметила, что выросло поколение, которое создало собственные СМИ в сетях, в том числе с картинкой и звуком. Которое научилось блестяще писать, коротко и точно формулировать. Для которого мнение в фейсбуке или короткая строка в твиттере ценнее любой газетной заметки и телепрограммы. Социальные сети по влиятельности стали обгонять традиционные СМИ.

И вот это интернет-поколение пошло к урнам для голосования, стало наблюдателями, повключало все свои гаджеты и отследило процесс с невиданной сноровкой. Это неведомое власти, не учтенное ею поколение презентовало себя 10 декабря самыми точными словами: «Вы нас даже не представляете».

Я все думаю: почему столь активны в новой гражданской волне журналисты? Да потому, что многие из них ‒ из этого поколения, многие просто родом из интернета. Люди, вышедшие 10 декабря на Болотную, ‒ это и их круг, общий круг.

На фоне всего происходящего старые табу вдруг перестают работать. Они работали десять лет, но они бессильны в ситуации политического кризиса. В паблик вышла иная лексика, иное чувство юмора, иная ирония, иная доброта и иная злость. Очень понятная журналистам, особенно поколенчески совпадающим с теми, которых власть себе «даже не представляет». Эти ребята на телевидении, которые исхитряются как-то ввернуть в программу, хоть в начало, хоть в концовку, сюжет с улицы, ‒ они делают это и для себя, и про себя, и про своих в том числе. Реальность дырявит эфир, выплескивается на полосы, отзываясь голосом и слоганами улицы. Потому что другого свободного пространства для самовыражения у нее нет.

С этим ничего нельзя сделать. Потому что все те годы, когда выстраивалась защита власти от реальной жизни, параллельно создавались информационные платформы, альтернативные привычным возможности вещать в реальном времени, в прямом эфире и с живым звуком. Если традиционные СМИ не примут этот вызов, то они завтра просто никому не понадобятся. У них не будет аудитории.

Власть растерялась. Она приучила себя к другой картинке и другому звуку. Она что-то пропустила, недооценила, не догнала. Естественная реакция ‒ раздражение. Может быть, это мягко сказано.

Ковальский напечатал во «Власти» не просто документ, иллюстрирующий заметку о нарушениях на выборах. Он напечатал граффити, голос улицы, которая ‒ и это есть факт ‒ в том числе вот так думает. И в том числе поэтому выходит на Болотную. Это голос избирателя, которому 4 марта предстоит снова прийти к урне для голосования. Это избиратель, которого надули, потому что его действительный бюллетень сделали недействительным. Избиратель, который не верит, что парламент в его стране избран честно. Которому говорят, что он — это какие-то несущественные полпроцента. И у которого есть все основания сомневаться, что президентские выборы будут честнее.

С точки зрения истории фотография вот так оформленного избирательного бюллетеня ‒ бесценный факт, пусть даже трижды стилистически спорный в серьезном журнале под названием «Власть». Уже сейчас на журфаке эту историю будут преподавать студентам. Этот номер «Власти» уже стал бесценным.

Я допускаю, что собственника «Коммерсанта» покоробила фотография во «Власти». Я полагаю, что его мнение не совпадает с мнением автора покоробившей его надписи. Я думаю, он знает, как восприняли фотографию «наверху». Но проблема не в фотографии, а в том, что улица, если кризис будет развиваться, ворвется в «Коммерсантъ», в «Останкино», во все СМИ со всей присущей ей нестерильностью и безудержной свободой слова. 

Наталья Геворкян