Владимир ПОЗНЕР, тележурналист: Я ДУМАЮ, ПУТИН БАЛЛОТИРОВАТЬСЯ НЕ БУДЕТ

Корреспондент Александр Славуцкий беседует с Владимиром Познером о сегодняшних наших проблемах.

–Как вы считаете, идея толерантного мира терпит крах?

– Если мое положение улучшается за счет вашего, то вы не можете относиться к этому толерантно. Например, французам раньше было все равно, какой цвет кожи у человека, приезжающего в страну. Так что все это относится не к толерантности, а к совершенно неправильному применению понятия политкорректности.

Если говорить о России – здесь очень давно нет никакой национальной политики, хотя государство многонациональное. Сталин весьма умело разделил страну по национальным квартирам. В паспорт ввели графу «национальность», гражданство оказалось в мозгах людей вторично: я прежде всего русский, украинец, казах и только потом – гражданин СССР. Недаром когда призывали служить в армию, новобранцев отправляли в другие республики, – чтобы в случае чего солдатам не пришлось бы стрелять по своим. Когда СССР развалился и образовались независимые страны, многие русские обиделись на то, что нет Советской империи. И автоматически стали хуже относиться к отколовшимся народам. Потом оказалось: из-за тяжелой жизни некоторые жители бывших республик приезжают сюда, чтобы хоть как-то заработать, и не особенно подчиняются порядкам, существующим в России. Другие же представители этих народов вдруг становятся богатыми, начинают много зарабатывать, жить на широкую ногу. На этом фоне возникают полунацистские, полуфашистские, национальные шовинистические организации. Так и получается бойня на Манеже. Я считаю, ответственность за это несет власть – поскольку очень мало делается для того, чтобы воспитать людей иначе. Если вообще что-то делается.

Апатии стало больше

– О своей программе «Времена» вы говорили: «Я хочу, чтобы люди понимали, что от них зависит многое, и что если они будут занимать пассивную позицию «меня не касается, я ничего не могу сделать», то мы тогда еще долго будем находиться в этой полутьме, в которой сейчас существуем». Сейчас вы могли бы сказать то же самое?

– Да. Это одна из целей моей работы. Телезрители должны понимать, что представляют собой люди, которые управляют страной. Сегодня в нашем обществе апатии и безразличия даже больше, чем раньше. Очень часто царит ощущение: а я все равно ничего не могу сделать, изменить, поэтому и не надо. На самом деле это не так. А во-вторых, это крайне опасное для социума настроение. Поэтому я и сегодня стараюсь с ним бороться.

– На недавней встрече В. Путина с журналистами Первого канала вы задали премьеру два острых вопроса. На оба он ответил положительно. Изменилось ли что-либо после этого?

– Давайте уточним мои вопросы. Первый звучал так: «Считаете ли вы, что члены правительства, высокопоставленные чиновники должны приходить на телевидение, отвечать на вопросы, которые волнуют людей?» Ответ был вполне определенный: «Да, я считаю, что это их обязанность». Тогда я попросил его довести данное мнение до членов кабинета. Довел он или нет, не знаю. Пока ничего не изменилось. Только что я получил очередной отказ от одного из министров, который игнорирует мое приглашение уже раз в десятый. Фамилию пока называть не буду.

Что касается второго вопроса, он звучал так: «Возражаете ли вы против появления в эфире Первого канала реально действующей оппозиции?» И я получил ответ: «Нет, не возражаю». Думаю, кто-то из оппозиции появится, поскольку ощущается определенный сдвиг в этом вопросе.

– Не так давно в одной из программ у вас вырезали заключительную реплику. Часто ли такое происходит?

– Нет, за два с половиной года только два раза. Если будет третий раз, вполне возможно, я больше не стану делать программу.

Теленовости контролирует Кремль

– Если посмотреть наши новости, невольно начинаешь думать о цензуре.

– Новости у нас порой действительно очень странные. Они складываются в основном из того, что вслед за выступлением Дмитрия Анатольевича показывается Владимир Владимирович, вот снова выступил Дмитрий Анатольевич, а вот Владимир Владимирович, и дальше по кругу. Вот вы можете быть уверены, просто к бабке не ходи, если покажут Медведева, то обязательно покажут Путина, причем именно в таком порядке. Это доходит до смешного и вызывает ироническое отношение. Но существуют и другие новости, причем совсем неплохие, особенно на канале «Россия-24». У нашей псевдоинтеллигенции считается модным ругать телевидение: «Ух, я не смотрю телевизор». На самом деле втихаря смотрят, но считают, что надо мазать все черной краской. На телевидении есть и достойные явления, хотя новости, конечно, очень слабые. Они недвусмысленно контролируются Кремлем, выпускаются как будто по одному трафарету – что на Первом, что на Втором, что на Четвертом каналах. Эти каналы напрямую, как «Россия», либо опосредованно – как НТВ и Первый, принадлежат власти. Там один хозяин, странно ли, что новости так похожи? Но все-таки я настаиваю, это не называется цензурой.

– Не кажется ли вам, что телевидение порой используется властью как дубинка, чтобы расправляться с неугодными? Вспомним, как общество готовили к снятию Лужкова.

– Решение о снятии Лужкова было принято независимо от телевидения. Другое дело – ТВ использовали, дабы убедить общество в том, что Лужков бяка. Причем, на мой взгляд, это сделали оскорбительно неумело. Все было до такой степени шито белыми нитками, что не могло не раздражать.

– Недавно вы сказали – президентская гонка уже началась.

– Предвыборная борьба просматривается. И у меня есть ощущение: Владимир Владимирович не будет баллотироваться. Мне кажется, Путин придет или уже пришел к выводу – для страны лучше, если он не станет баллотироваться, чтобы смена власти получилась реальной, а не игрушечной.

Александр Славуцкий