ВЕЛИКОГО ПОЭТА ВЫСЕЛЯЮТ ИЗ СТОЛИЦЫ

“Москва пушкинская”. О ней рассказывали уже десятки писателей, искусствоведов, историков… Но так и не смогли до сих пор исчерпать тему: столько всякого-разного случалось с Александром Сергеевичем в периоды его “московской жизни”, столько было у поэта памятных встреч в Белокаменной, столько он здесь пережил счастливых и горестных минут. В преддверии очередной пушкинской годовщины корреспондент встретился с автором самой свежей из уже вышедших по этой теме книг — известным москвоведом Александром Васькиным.

— Ваша новая книга названа как-то… против логики: “Я не люблю московской жизни”. Решили “сыграть” на парадоксе?
— Эта цитата из письма Пушкина хорошо известна. Поэт неоднократно далеко не самым восторженным образом высказывался о старой столице, явно отдавая предпочтение Петербургу. Впрочем, у заголовка ведь есть продолжение: “…Что осталось от пушкинской Москвы”. И это — главное содержание моей работы.

— Слово “осталось” как-то пугающе звучит. Разве Пушкину в столице российской грозит “вымирание”?
— Москве необычайно повезло — именно здесь родился известный всему миру поэт-гений. Такого уроженца, как Пушкин, хотели бы иметь многие города, но он “достался” нам. Казалось бы, российская столица должна лелеять каждый камешек, связанный с памятью об Александре Сергеевиче, однако все происходит иначе: можно насчитать уже десятки мемориальных пушкинских мест Москвы, которые исчезли навсегда. И этот печальный список пополняется даже в XXI веке.

— Естественный вопрос: кто виноват?
— Много детских адресов поэта уничтожил страшный пожар Москвы 1812 г. Во время Великой Отечественной, в 1941-м, одна из фашистских бомб попала в усадьбу историка и литератора Погодина (у него бывал в гостях Александр Сергеевич), разрушив ее. И все-таки большинство утрат случилось в сугубо мирные годы.

В 1968-м много шума было вокруг сноса так называемого дома Фамусова на Пушкинской площади. Сюда поэт не раз приезжал в гости к тогдашним хозяевам — Римским-Корсаковым и даже “срисовал” с них героев своего незаконченного произведения “Роман на Кавказских водах”. Инициатором удавшегося “покушения” на старинный особняк стали располагавшиеся рядом “Известия Советов народных депутатов”. Редакции одной из главных в СССР газет понадобилось построить новое служебное здание. И место для него по согласованию с Моссоветом выкроили как раз там, где еще с XVIII в. стоял “дом Фамусова”. В защиту мемориальной постройки выступали писатель Солоухин, известный литературовед Андроников… Но это не помогло — дом все-таки снесли. Теперь на месте старинного здания с богатейшей историей возвышается многоэтажный “чемодан”, облепленный рекламой.

Одна из самых “больных” потерь последних лет — усадьба Трубецких (ул. Усачева, 1). Это был едва ли не старейший деревянный особняк Москвы, который не только уцелел к началу XXI столетия, но даже сохранил свои роскошные дворцовые интерьеры — лепнину, наборный паркет, резные панели на стенах, изразцовые печи… Дом построен еще во второй половине XVIII в., чудом не сгинул в море огня, поглотившем Первопрестольную осенью 1812 г., и вдобавок числился среди “пушкинских мест”: поэт заехал в гости к Трубецким 16 сентября 1826 г. с гуляний на Девичьем поле. Уникальное здание погубил в 2001 г. пожар, вспыхнувший “по недосмотру” (виновник так и остался неизвестен). Было принято решение снести все эти остатки полностью и “восстановить” особняк Трубецких уже из бетона. О какой уж тут мемориальности можно говорить! … А уцелевшие при пожаре интерьеры исчезли неизвестно куда.

В 2002–2005 гг. Москва лишилась усадьбы Римских-Корсаковых (это уже другая ветвь известной фамилии) на Тверском бульваре, 26. Александр Сергеевич приезжал сюда “допытывать” хозяина — бывшего фаворита Екатерины II — о временах и нравах эпохи великой императрицы, чтобы использовать эти сведения при написании своего нового произведения. Кроме Пушкина в доме Римских-Корсаковых бывали и другие известные литераторы — Тютчев, Верстовский… Усадебный комплекс состоял из шести строений XVIII — XIX вв., большая часть из которых имела статус памятников архитектуры, а некоторые в 1980-е гг. даже были отреставрированы. Лет десять назад решили устроить здесь Центр русской старины. По инициативе чиновников тогдашнего Минкульта появился документ, уточняющий, что некоторые из усадебных построек памятниками архитектуры не являются. Главное управление по охране памятников данную бумагу “согласовало”, и она стала “индульгенцией” для строителей: “под сурдинку” они снесли всё — и памятники, и не памятники, оставив лишь фасад главного дома, выходящий на бульвар. В итоге на месте уничтоженного пушкинского мемориального места возник некий офисный центр с подземной парковкой. Сразу два “пушкинских” адреса были принесены в жертву 850-летнему юбилею Москвы…

— Но это же парадокс — уничтожать памятники старины ради праздника, подчеркивающего древность города!
— Дело в том, что постройки находились в “непрезентабельном” состоянии, и тогдашнее руководство города решило их убрать, чтобы не портили общий парадный вид центра столицы. Первой жертвой в марте 1997-го стал особняк XVIII в. в Столешниковом пер. — дом № 12. Прежде в здании располагалась канцелярия московского обер-полицмейстера. Туда в 1827 г. Пушкина вызывали для дачи объяснений по поводу распространения крамольных стихов из его “Андрея Шенье”. Этот архитектурный и исторический памятник просто нуждался в реставрации, но особняк быстренько ликвидировали, предварительно лишив его статуса “охраняемого государством памятника”.

А вторая из “предъюбилейных” утрат — дом Шаховских на Никитском бульваре, где устраивались литературные и музыкальные салоны, на которых бывал не только Пушкин, но и Грибоедов, Ференц Лист… В середине 1990-х появился проект реконструкции этого обветшавшего здания для устройства в нем гостиницы. Под такое благое намерение строители втихаря стали разбирать дом, а потом инвестор оказался на финансовой мели, и работы вообще прекратили. Оставшийся полуразрушенным особняк к юбилею города сломали. На этом месте долгие годы был пустырь, автомобильная стоянка, опять пустырь…

— Из уцелевших в городе мемориальных зданий, связанных с великим поэтом, какое вам кажется “самым пушкинским”?
— Увы, некоторые из “пушкинских” построек впоследствии были столь сильно переделаны, что лишь отдельные фрагменты их “помнят” Александра Сергеевича. Вот, например, дом Зинаиды Волконской (Тверская, 14), который в начале прошлого века его новый хозяин купец Елисеев переоборудовал под гастрономический магазин. Шикарно отделанные в стиле модерн торговые залы поглотили почти все помещения прежнего княжеского особняка. Поэтому, чтобы “заглянуть” в знаменитый салон Волконской, который неоднократно посещал Пушкин, нужно подойти к рыбному отделу гастронома и поднять глаза вверх: там, на “упраздненном” Елисеевым втором этаже дома, и было (по словам П. Вяземского) “сборное место всех замечательных личностей современного общества”.

Чтобы “встретиться” с Александром Сергеевичем, я бы, пожалуй, отправился на Старую Басманную, где в доме № 36 жил родной его дядя Василий Львович. Именно сюда Пушкин совершил свой первый визит по приезде в Москву осенью 1826 г., после 15-летней разлуки с родным городом. Старинный деревянный особнячок неплохо сохранился, до наших дней уцелело даже кое-что из интерьеров пушкинской поры.

— В вашей книге я насчитал 25 уцелевших московских адресов, где “отметился” великий поэт. Нынешний список пушкинских мест этим и исчерпывается?
— Есть еще, пожалуй, 5–7 домов, в “биографии” которых были “личные встречи” с Пушкиным. Есть на Страстном бульваре домик один интересный, есть Дворянское собрание, где Александр Сергеевич бывал на балах… Об остальном же — “Что имеем — не храним, потерявши плачем”. Права пословица!

Вдумайтесь, до какого парадокса мы дошли: московский музей Пушкина открыт в доме, где Александр Сергеевич никогда и не бывал! Боюсь, что “шагреневая кожа” пушкинского мемориального наследия в столице может еще сжаться. Особую тревогу вызывает особняк в усадьбе Бутурлиных (Госпитальный пер., 4 а/2). Здесь “чудное дитя” Саша Пушкин в 1809–1810 гг. часто бывал в гостях у хозяев — дальних родственников его матери; причем будущего поэта весьма интересовала богатейшая библиотека Бутурлина. Значительно перестроенный старый дом, который занимает ныне какое-то казенное учреждение, находится в плохом состоянии, фасады медленно разрушаются… Остальные “пушкинские” постройки вроде бы покрепче, но… Почему-то нет ощущения гарантии того, что по прихоти какого-нибудь богача-инвестора старые здания не изуродуют…
Мое пожелание сегодняшним столичным властям: утвердить новый — абсолютно “неприкасаемый”! — “статус” для всех этих исторических памятников: “Мемориальное пушкинское место”. И чтобы, как говорил в “Собачьем сердце” профессор Преображенский, “бумажка была окончательной”! Чтобы никакие швондеры с большими деньгами никогда не могли причинить хоть малейший ущерб сохранившимся памятным местам, связанным с жизнью великого русского поэта.

 Александр Добровольский