ТБИЛИССКАЯ ЗАГАДКА

У ненависти российских властей к Грузии помимо иррациональных есть и вполне объяснимые причины. Эта страна подает пример того, как экономическая свобода и личная честность властей могут изменить не только экономику страны, но и менталитет ее граждан. Жителям нашей пусть более богатой страны о многих достижениях режима Саакашвили пока приходится лишь мечтать.

"Почему у Грузии получилось" — презентация этой книги молодого экономиста Ларисы Бураковой, потратившей почти два года на изучение опыта грузинских реформ, собрала полный зал московского клуба "Март". Нет ни малейших сомнений: большинству и читателей, и собравшихся в зале, конечно, интересен не только, а может, и не столько ответ на вопрос, вынесенный в заголовок книги. Скорее хотелось бы понять, почему не получилось у России? Или даже так: как сделать, чтобы и у России получилось? А может, даже в виде книги-мечты: почему получилось у России.
Но даже у весьма информированной публики многие истории о том, что на самом деле происходит в Грузии, вызывают удивление, граничащее с откровенной завистью. В кратчайшие сроки там удалось то, о чем в России, кажется, уже перестали даже мечтать: создать среду для бизнеса, которую многочисленные рейтинги, исследователи и мировые финансовые организации уже давно признали одной из самых благоприятных в мире. И не только для бизнеса — для обычного человека тоже. Серьезно снизить коррупцию и преступность. Несмотря на экономическую блокаду и войну, обеспечить быстрый рост экономики и доходов населения. Добиться наконец того, что в страну стали возвращаться сами грузины — учитывая, что Грузия все еще очень бедная страна, лучшего индикатора успеха реформ придумать трудно.
Вот лишь некоторые цифры. Среднегодовые темпы роста ВВП в 2004-2007 годах — 9,3% (5,9% в 1994-2003 годах). Доля России в грузинском экспорте упала с 28,7% в 1998 году и 17,8% в 2005 практически до нуля к 2009 году (1,6%), а экономика Грузии, хоть и пострадала от запрета на "Боржоми" и "Киндзмараули", не только выстояла, но и нашла для себя новые рынки сбыта.
Или так. Уровень доверия полиции — 87%, чуть ниже, чем у церкви, не во всех европейских странах такое возможно. По данным статслужбы Грузии, число тяжких преступлений против личности в 2005-2010 годах снизилось почти втрое. По данным соцопросов, лишь 1% грузин признался, что давал взятку в последние 12 месяцев (в Армении — 8%, в Азербайджане — 20%).
Три главных слова

Самое простое из описаний грузинского чуда состоит из трех слов — "дебюрократизация", "либерализация", "приватизация".
Общение с госорганами превратилось из привычного для России и других постсоветских стран ада в легкую формальность: на получение разного рода справок, регистрацию фирмы или некоммерческой организации, оформление документов на собственность и даже паспорта уходят считанные минуты и минимум формальностей. Техосмотр автомобилей давно отменен — российские власти на прошлой неделе решились лишь отложить рассмотрение этого вопроса на год.
Многие бюрократические процедуры просто исчезли, особенно ярко это проявилось в уничтожении большинства согласований при выдаче разрешений на строительство. В результате согласовать пакет документов даже на достаточно сложные объекты можно за считанные дни. В Москве на это может уйти и пара лет. Неудивительно, что в рейтинге Doing Business по этому показателю Грузия вырвалась на 7-е место в мире из 183 возможных, а Россия уже много лет замыкает этот список.
Вместе с лишней бюрократией ушли и лишние поводы для взяток. Даже если бы борьба за чистые руки не была "пунктиком" грузинских властей, уже одно это было бы способно уменьшить масштабы коррупции.
Самый, пожалуй, яркий пример — реформа дорожной полиции, местной ГАИ. Служба была сначала упразднена, а затем создана заново, с чистого листа, из людей, прежде не работавших в полиции. Причем за малейшую взятку новые сотрудники получали 10 лет тюрьмы. В конце концов они привыкли, что взяток брать нельзя, а водители — что их не нужно даже пытаться дать. На население это произвело неизгладимое впечатление, стало поводом для национальной гордости и обеспечило кредит доверия для других реформ.
Налоговое законодательство было переписано начисто. Причем упор был сделан на то, чтобы сделать уплату налогов как можно проще, документ — понятным для любого предпринимателя, а сами налоги — как можно ниже. Так, если в 2004 году в Грузии было 22 разных налога, то в 2005 — семь, а начиная с 2008 — шесть. При этом единый подоходный налог — всего 20%, в России это 13% подоходного плюс 34% соцналога.
К этому надо добавить, что грузинскими законами предусмотрена стопроцентная амортизация капитальных затрат в первый же год осуществления инвестиций и ускоренный порядок возврата НДС. Для инвестора это значит, что, пока проект не окупится, платить придется только налоги на зарплату и имущество.
Таможенный кодекс с 2011 года вообще упразднен, став частью налогового. Но уже с 2007 года границы максимально открыты для внешней торговли, никаких квот и ограничений нет, а импортных тарифов всего три: 0% — для большинства товаров, 5% или 12% — на продовольствие и стройматериалы. А средневзвешенная ставка ввозных пошлин (1,5%) — одна из самых низких в мире. Для сравнения, в России это около 10%.
"Продается все, кроме совести", эти без малейшего преувеличения крылатые слова Кахи Бендукидзе, когда-то российского предпринимателя и политика, а с 2004 года — одного из грузинских министров-реформаторов, стали символом приватизации в Грузии. В частные руки переходит все — земля, гостиницы, промышленные объекты, инфраструктура. Даже здравоохранение, здесь правительству пришлось признать, что медицина все равно фактически платная, а от коррупции в этой сфере можно избавиться, лишь создав новую систему.
На самом деле даже в книге Бураковой не хватило места для описания всех 70 с чем-то экономических реформ, проведенных в Грузии в 2004-2011 годах. Конечно, не все они были стопроцентно успешными, но, похоже, критическая масса, сделавшая перемены необратимыми, достигнута.
Прощание с несвободой

Когда в предвыборной красноярской речи будущий президент России Дмитрий Медведев сказал, что "свобода лучше, чем несвобода", некоторые удивленно вскинули брови. Это было слишком похоже на цитату из ненавистного российским властям президента Грузии Михаила Саакашвили.
Но, вероятно, главное, что происходит в Грузии, главное чудо, главная удача, а вернее, все-таки главная заслуга грузинских реформаторов — изменение менталитета. Удалось добиться и атмосферы нетерпимости к коррупции, и уважения к государству, и веры в собственные силы, и уверенности в том, что нынешние трудности — а какие же реформы без издержек — лишь ступенька на пути к процветанию.
Сложнее всего понять, как именно удалось. Похоже, впрочем, что ни магии, ни чуда в этом нет. И российские, и грузинские экономисты в один голос говорят, что главный фактор — то, что удалось убедить страну в личной честности руководства. Похоже, только так можно создать новую страну. Или, если угодно, модернизировать старую.
МАКСИМ КВАША