"ЛЮСЯ, СТОП!"
Из жизни ушла актриса, олицетворявшая эпоху, Людмила Гурченко. Она прожила на все сто процентов — успех в кино, на эстраде, в шоу-бизнесе, ей были подвластны все жанры. Исполнив песню «5 минут» в фильме «Карнавальная ночь» она стала звездой и оставалась ей до последней минуты, и, отмечая 75-летний юбилей в ноябре прошлого года, и перенеся сложную операцию в феврале этого года, после которой обещала вернуться и станцевать. Она была лучшей, она была знаменитой, она была прекрасной.
Своими воспоминаниями об актрисе поделились режиссеры Владимир Меньшов, Никита Михалков и Марк Захаров.

Владимир Меньшов: С ней было трудно дружить
Одну из самых известных своих ролей — Раису Захаровну — Людмила Гурченко сыграла в фильме Владимира Меньшова «Любовь и голуби». Меньшов и Гурченко долгое время связывали не только профессиональные, но и приятельские отношения. Однако в последние несколько лет режиссер и актриса практически не общались. Впрочем, это никак не повлияло на мнение Меньшова о Людмиле Марковне.

- С ней было трудно дружить, - вздыхает Меньшов. - Практически со всеми она рано или поздно портила отношения.. Причем это зависело исключительно от химических процессов в ее мозгу, а не от объективной реальности. Таким уж она была человеком... Мы с ней не общались с тех пор, как она написала про меня какую-то гадость в одной из своих книг. Ну и потом мне говорили, что она обиделась, когда я не пригласил ее на роль в «Ширли-Мырли».

Опять же — был период, когда она была в меня влюблена и всем меня нахваливала. А потом вдруг раз, и такое несправедливое отношение. Она вообще в этом плане была настоящей артисткой — любую хорошо исполненную роль другой актрисы Гурченко воспринимала как вызов самой себе. Каждый раз в таких случаях она с досадой спрашивала себя: «А почему это сыграла не я?» Ну и виноватым, конечно, всегда оказывался режиссер.

- А как у нее складывались отношения с Ниной Дорошиной на съемочной площадке фильма «Любовь и голуби»

- Они дипломатично старались относиться друг к другу. Держались в рамках приличий, но довольно холодно. Хотя их обеих к тому времени объединяла обида на театр «Современник» - ни у той, ни у другой карьера там не задалась. Хотя Дорошина, конечно, в этом смысле была более успешной.

- Может быть, из-за этого она едва ли не в каждом своем интервью говорила о собственной нереализованности?

- Понимаете, она ведь была действительно великой актрисой. Такие в стране появляются, мягко говоря, нечасто. Она и могла, и хотела сыграть все. Ей страшно повезло с дебютом - «Карнавальная ночь» сделала ее звездой. Но этот успех, как она считала, впоследствии аукнулся тем, что ее долгое время воспринимали исключительно как комедийную актрису.

Никита Михалков: Партнершей Люся была дивной...
Михалков подарил Людмиле Гурченко "вторую жизнь". Именно так сама Гурченко называла свою роль в фильме "Пять вечеров", после которого ее наконец-то признали как гениальную драматическую актрису, а не только как звезду музыкальных комедий.
- Ушла эпоха. Ушла актриса... Даже не актриса — великая личность. Совершенно органичная во всем том, что она делала и в том, как она жила, - говорит Никита Сергеевич в видеоролике, размещенном в его Живом Журнале. - В этом смысле она похожа на Мордюкову — это такие две глыбы. Люся потрясающе сочетала творчество и жизнь. Как и Мордюкова, она не могла играть, если не приспосабливала то, что она играет к каким-то чертам своего характера. Как только Люся и роль начинали жить отдельно, получалось не очень хорошо. Но когда это совпадало, это всегда была песня. Наслаждением было смотреть за ней! Она сама заводилась от того, как в эти моменты люди за камерой реагируют на нее.

Она взлетала и парила - и это было великолепное зрелище.
Массу неприятностоей ей доставлял ее характер. Она совершенно не умела лукавить. Она играла всю жизнь, но она не умела играть в жизнь. Не могла промолчать, если надо, если это выгодно. Сказать что-то приятное, если это не совпадает с тем, что она думает. И она в связи с этим рубила с плеча. Многие обижались, но на нее долго обижаться было нельзя, потому что она от этого сама страдала больше, чем те, кому она все это говорила.

Люся — 100-процентная актриса, она соткана из этого. Допустим, Лена Соловей могла отказаться от роли, потому что ребенка не с кем оставить. Люся могла оставить кого угодно с кем угодно, если есть роль. Она неслась за тридевять земель, она думала только от том, что она хочет это сыграть. И это с одной стороны приносило достаточно много проблем в семью, а с другой стороны вызывало невероятное уважение к ней как к профессионалу... Партнершей Люся была дивной...

Она умоляла, чтобы съемки не начинали с утра. Как она сама говорила: «Я утром «полуурод», вечером — богиня». Но у нас были съемки утром, поэтому «полууродом» она приходила на грим, а уже через час была на площадке. У нее была совершенно потрясающая энергетика — вот вроде так скромно приходит на площадку, а сразу занимает центральное место, и все смотрят только на нее. Как и Нонна Викторовна Мордюкова. Они вообще чем-то похожи. Одна только дочь казачьей земли, а другая — городская.

Ужасно печально. Но она не могла уйти иначе. Если бы ей предложили : «Вот, Люсь, сейчас уходишь, или когда ты немощная, страшная, неспособная сама себя обслужить?» Она бы сказала: «Нет, немедленно!» Потому что она была еще и женщина.... Как Любовь Орлова, которая лежала в больнице и когда приходил ее муж Александров, в палате ставили свет и включали камеру. Она не подпускала к себе мужа близко, потому что она не могла разрушить тот образ, ту легенду... Это и есть настоящая звезда. Я знаю, что Люся была влюблена в Любовь Орлову, и, конечно, ей передалось ощущение того, как надо существовать звезде. И это связано не с перьями (хотя Люся их очень любила), не с хамством по отношению к нижестоящим, а вот с этой постановкой всей своей личности во времени и пространстве. Замечательная, великая!

Она ушла после своего взлета, бенефиса. Кому-то это может нравиться, кому-то не нравиться, но она до последних дней заставляла миллионы смотреть на себя с изумлением. Поэтому страна сегодня так всколыхнулась.

Марк Захаров: Некоторые пугались ее активности
Режиссер считает, что Людмила Гурченко относилась к тем людям, которые умеют выстраивать целиком всю большую жизнь и очень достойно проходить все этапы своего творческого и человеческого пути.

- Вы знаете, Людмила Гурченко – это для меня был какой-то символ. Я думаю, не только для меня. Символ эпохи, символ жизни, символ большого пути того поколения, на долю которого выпало очень много испытаний, очень много изменений, очень много всевозможных событий, которые очень непросто было пережить. И она как-то это сделала очень достойно и красиво. Я помню, как она показывалась, будучи совсем молодой актрисой, после своего успеха в «Карнавальной ночи», показывалась худсовету театра Сатиры. Вот единственно – я и Татьяна Ивановна Пельтцер – мы были безоговорочно за то, чтобы ее принять, но, к сожалению, большинство людей как-то испугались, наверное, и некоторому напору, ее гитаре, ее голосу, ее активности.

Не знаю, какие возобладали инстинкты или мысли, но тогда, к сожалению, мы не стали работать вместе. А мне очень хотелось бы рядом поработать с таким человеком. А потом я ее видел в блистательных ролях. Особенно вот эта вот пауза, которую она сумела использовать для накопления сил, энергии и новых идей. «Старая крепость» или «Старые стены» - вот какое-то название, точно не помню сейчас, фильм, когда она вдруг сделала такой возрастной бросок, который, впрочем, никто не ожидал. Думали, так, ну все, актриса немножко попела под гитару и на этом все кончится. Оказывается, нет, есть люди, которые умеют выстраивать целиком всю большую жизнь и очень достойно проходить все этапы своего творческого и человеческого пути. Вот такой она запомнится мне и я скорблю вместе со всеми ее поклонниками.

Сергей Павлов