ПОМЕНЯЕМСЯ МЫ – ПОМЕНЯЕТСЯ ВЛАСТЬ
Восстанавливается советская система ценностей — восстанавливается советская политика. Выборы из механизма формирования власти снова превращаются в механизм демонстрации нерушимого единства партии и народа. Чисто ритуальное дело: пропустить нехорошо (диссидент, что ли?!), а ходить бессмысленно. Все равно 99,9%.
Бессмысленность — ключевое слово. Так что же делать 4 марта?

Новый смысл
Почти треть не хочет голосовать. Логично: раз на власть все равно не влияешь, какого рожна ходить, сапоги стаптывать? Бессмысленно.
Ответ по-советски простой и, следовательно, неверный. Да, путинские выборы так устроены, что поменять с их помощью власть нельзя: все равно нарисуют победу. Но может, на них можно поменять что-то другое, более важное? Себя, например. Траекторию жизни.

4 марта жизнь не заканчивается. Наоборот — начинается в новом, более понятном качестве. Как раз поэтому следует прийти и проголосовать. Желательно грамотно. Ведь когда мы привычно говорим и пишем, что «власть фальсифицирует», это не вся правда. Фальсифицирует не власть, а обычные дяди и тети из 95 000 избирательных комиссий. Наши соседи, знакомые, родственники. Из страха, из желания услужить начальству, просто по привычке. Вот это и надо бы поменять. Поменяемся мы — поменяется власть.

Логика простая. Раз из выборов сделали шоу вроде митинга на Поклонной, глупо надеяться, что будут честно считать голоса. Как не пытались честно подсчитать количество митингующих. Пропаганда же! Поэтому и ответ следует давать в рамках жанра. Власть хочет показать, что контролирует процесс. Задача граждан показать противоположное — ни черта она не контролирует, кроме своих дутых цифр.

Да, путинские выборы не есть механизм смены власти. Зато они становятся механизмом смены общества. Пробуждения, прозрения и приобретения гражданского опыта. Именно поэтому на них необходимо прийти и проголосовать. Ничуть не обольщаясь насчет формального результата. Ради себя и ради детей. Как на митинг.
Но как конкретно? Примерно вот как.

Стратегия низкой явки
Итак, 31% сограждан намерен выразить свой протест бойкотом выборов. В основном как раз те самые рассерженные горожане. «Мертвые души», приписанные к избирательным протоколам в Чечне, Дагестане и прочих «зонах управляемого голосования» протестовать не умеют и на опросы социологов не откликаются. Зато на выборы выходят стройными бестелесными шеренгами и всегда голосуют, как начальство велит. Очень удобный электорат.

Но по стране в целом его (включая приписки, вбросы, «карусели», ночное переписывание протоколов и пр.) едва ли более 20% от общего числа голосующих. Допустим, для простоты, на участки приходит 60 млн человек. Так вот из них примерно 12 млн (ну плюс-минус) — приписки в пользу власти. Очень много, но не бесконечно. В стране 108 млн избирателей. Следовательно, склонные к бойкоту 31% в натуральном измерении составляют 33,5 млн человек. Если бы половина из них решила выразить протест не сидением дома, а походом на участок — золотой запас провластного «управляемого электората» был бы уверенно перекрыт.

Не будем зацикливаться на президенте
Протестный след лучше оставлять по следующей иерархии ценностей:
1. Прийти на участок — обязательно для всех.
2. Получить статус наблюдателя — желательно, но не для всех, а для особо активных и энергичных.
3. Проголосовать. Здесь ценностная развилка.
3.1. Лучше, если у вас найдутся силы отдать голос кому-то из альтернативных кандидатов или «любому, кроме» — на ваш вкус. Лучше в чисто техническом смысле: таким образом вы точно вычтете свою единичку из «главного кандидата», которому надо собрать более половины голосов.
3.2. Если же вам все кандидаты противны — что бывает часто — то можно поставить крест каждому, испортив бюллетень. 63% из тех, кто не хочет идти на выборы (сентябрьские данные «Левады»), оправдываются тем, что не верят никому из политиков (27%), а также тем, что от моего индивидуального выбора ничего не зависит (36%). Плюс еще 24% убеждены, что все равно побеждает партия власти. Итого в сумме 87%. Разумно? Вроде да. Но если убрать пафос (который часто используется для маскировки лени), то с технической точки зрения лучше прийти и испортить бюллетень, чем негодовать на диване.

Недействительные (Н/Д) бюллетени при подсчете включаются в общую сумму 100%. Если, допустим, Н/Д 10%, значит, каждый из пяти кандидатов был вынужден отдать на формирование этой десятки долю, пропорциональную своему результату. Поскольку «главному кандидату» для победы в первом туре надо набрать минимум 50%, легко понять, что из 10% Н/Д минимум 5% будет отнято у него.

Каждый недействительный бюллетень уменьшает капитал любого из кандидатов, но больше всего он отбирает у лидера. Грубо говоря, одна половина недействительного бюллетеня изымается из капитала «главного», а вторая половина малыми долями вычитается из результата каждого из четверых «младших братьев».

Можно сказать иначе. Испортив бюллетень, вы к пяти зарегистрированным кандидатам добавляете шестого, по фамилии «Н/Д». Чем больше голосов он наберет, тем меньше достанется всем прочим. Минимум половину своего результата кандидат «Н/Д» отбирает у лидера, который целится на 50% в первом туре.
Уносить с собой бюллетени большого смысла нет. На распределении голосов этот подвиг никак не скажется: вы просто изымаете себя из подведения итогов. Коль скоро вы уж дошли до участка, можно выразить протест конструктивнее. Поддержав «любого, кроме» или испортив бюллетень.

Но все эти телодвижения имеют смысл при одном необходимом условии: если на участке есть грамотные и мотивированные наблюдатели. Если их нет, все ваши тонкие стратегии разобьются в мелкие брызги о скалу тупого и наглого фальсификата.
Поэтому главное: берегите наблюдателей. Они придают смысл вашему существованию в качестве избирателя. На этих выборах мы выбираем гражданскую солидарность. А президент? Да кто он такой, чтобы на нем зацикливаться!

Дмитрий Орешкин