ПРОГРАММА МИРОНОВА – ЭТО НЕ ИДЕОЛОГИЯ, А РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ОТКРЫТКА

Психологические портреты кандидатов в президенты России: попытка предсказать, на что они способны, исходя из того, к чему они склонны. Сергей Михайлович Миронов.

Казалось бы, список соискателей президентского кресла удручает своей обыденностью, отсутствием новизны. Почти все кандидаты на пост номер один нам известны вдоль и поперек и не способны ничем нас удивить. Но все же пристальный взгляд профессионального психолога может разглядеть за шелухой политтехнологических имиджей и ситуационистских предсказуемых лжеметаморфоз, столь утомивших избирателя, то важное, что составляет личность человека. Вглядимся в нарисованные психологом портреты: возможно, мы увидим в них новые, ранее не замеченные штрихи — отталкивающие или, наоборот, вдохновляющие.

Это третья статья из серии психологических портретов Виктора Пономаренко — психолога, автора методики «7 радикалов», позволяющей разрабатывать психологический портрет личности по внешним признакам поведения: телосложению, манере одеваться, оформлять жилой и профессиональный интерьер и так далее.

Миронов Сергей Михайлович

Если сравнивать политику с кухней, то Жириновский — это шеф-повар, готовящий по авторским рецептам в основном мясные блюда под острым соусом. Зюганов — изготовитель однообразных, но вполне питательных комплексных обедов. А Миронов — та самая амбициозная пушкинская девица, которая, дай ей волю, «на весь крещеный мир приготовила бы пир». Какое же на этом пиру предполагается меню?

Вот здесь загвоздка. Идеологически Сергей Миронов, если можно так выразиться, неразвит. Его представления о будущем страны сводятся к набору пожеланий здоровья, процветания, мирного неба над головой… «И пусть ваши детки будут отличниками, и пусть ваша кошка не хворает». Это не идеология. Это — рождественская открытка.
Прикрыть этот изъян можно только ничего не значащим, по сути, словом «справедливость». Какая справедливость? В чьем понимании?

Впрочем, мы разрабатываем не политический, а психологический портрет кандидата в президенты, и указание на его идеологическую слабость здесь нужно лишь для того, чтобы подчеркнуть: Миронов готов начать управление страной с чистого листа, с первой строки.

Он публично оборвал старые дружеские связи, освободился от ранее принятых обязательств, ушел в гласную оппозицию и свежий, как после бани, явился на белый свет: «Вот он я! Готов к употреблению!» И, похоже, что Сергей Михайлович действительно готов.
Он образован и умен. У него достаточно сильный, властный характер, для того чтобы заставить других выполнять его волю. Он масштабен как личность и не намерен копошиться у себя под носом: его интересы охватывают широкий круг социально-экономических тем, как в России, так и за ее пределами. Да, он не идеолог, но он и не скован по рукам и ногам идеологией.

Формулировка программы, с которой Миронов идет на выборы, обеспечивает ему свободу политических решений и действий. Он намерен изучать реальную обстановку и планировать дальнейшее развитие «от достигнутого». Создается впечатление, что независимость — от истории своего становления как политика — от соратников по партии, от декларируемых обязательств (то есть от прошлого, настоящего и будущего) — сегодня главная ценность для этого кандидата в президенты.

Отсюда, кстати, и досадливое (не более того) отношение к поступку группы партайгеноссе, нагрянувшей с визитом в американское посольство. Да и что произошло? Они не покусились «на святое» (а что, собственно, свято в отсутствии идеологии?), не предали дружбы (а кто с кем дружит?). Если бы не бурная реакция политических оппонентов, Сергей Михайлович, как представляется, вообще не вынес бы этого мелкого сора из эсеровской избы.

И однопартийцы эту его дистанцию независимости хорошо чувствуют. Они как умеют пытаются отстоять свои кооперативные интересы (а партия «Справедливая Россия» по характеру внутренних связей и наличию в ней нескольких политически разнородных групп представляет собой кооперацию людей, собравшихся на время, для достижения совместными усилиями конкретной цели). Для этого и активничают они вне Миронова, за спиной у Миронова.

Не секрет, что рядом с Сергеем Мироновым есть немало тех, кто готов использовать его в роли тарана, пробивающего слой неуступчивой правящей элиты. А потом отодвинуть на задний план. Вполне вероятно, что его это не пугает и в некотором смысле даже устраивает.

Психологически Сергей Михайлович индивидуалист. Провозглашая единство и сплоченность сочувствующих ему сил (а как без этого, политика — дело общественное!), Миронов ни к кому из соратников душевно не расположен и не привязан. И не потому, что он черств и ему не дано любить людей. Просто не хочет, не видит в этом смысла. Приберегает теплые чувства для близких.
По натуре он эмоционален, способен различать нюансы настроения окружающих (если сам не пребывает в этот момент в возбужденном или мизантропическом состоянии духа). Я вряд ли ошибусь, если скажу, что он наиболее тонко эмоционально организованный индивид среди всех кандидатов в президенты. Следовательно, он добр, снисходителен к человеческим слабостям, относительно честен (насколько это возможно для политика в наше время).

Не чужд демонстративности: любит быть на виду, чувствителен к комплиментам в свой адрес. В связи с чем не всегда отдает себе отчет в серьезности происходящего. Может иллюзию принять за реальность, а имитацию — за подлинный результат деятельности. Его можно обмануть в расчете на то, что какое-то время он и сам «рад будет обманываться», боясь взглянуть в лицо неприглядной правде.

Миронову свойственна оригинальность ума (не столь выраженная, разумеется, как у Михаила Прохорова, но есть). А это значит, что он способен предлагать самостоятельные нестандартные решения банальных «долгоиграющих» проблем. Причем такие, которые будут удивлять окружающих то глубиной и ясностью, в одночасье уничтожающей застарелую социальную хворобу, то очевидной наивностью и неприемлемостью.

Добавим к сказанному, что Сергей Михайлович социально гибок, восприимчив к чужому мнению (если не считать периодических приступов упрямства). Он готов менять линию поведения по рациональным соображениям, но вместе с тем у него есть собственные твердые представления о допустимых границах маневрирования. Через свои моральные принципы он не переступит.

В моем представлении Сергей Михайлович Миронов был бы прекрасным главой благоустроенного государства, либерального по психологическому климату, капиталистического по характеру экономики, с умеренной разницей в доходах бедных и богатых граждан.

Поэтому тех, кто считает, что современная Россия приближается (или может в обозримом будущем приблизиться) по этим параметрам, скажем, к Финляндии, я призываю отдать голоса за Миронова. Меня, однако, терзают сомнения: уверен ли сам Сергей Михайлович в том, что его кандидатура адекватна общественному спросу? Не отсюда ли его разговор о «президентстве переходного периода»?

Материал подготовили: психолог Виктор Пономаренко, Александр Газов
"Особая буква"