Юрий ЛЮБИМОВ, режиссер: ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ СОЗИДАТЬ, МЫ ВСЕ ВРЕМЯ РАСПРИ УСТРАИВАЕМ 

В свои 95 Юрий Петрович Любимов приступает к оперной постановке в Большом театре. В 94 года, непосредственно после скандала с собственной труппой Театра на Таганке, взялся за «Бесов» Достоевского в Театре имени Вахтангова, и спектакль вышел энергичным, ясным, жестким. Конечно, это феномен, и предрасположенность Любимова к феноменальности имеет давнюю историю.

Это он в период расцвета той, легендарной «Таганки» мог войти в свой кабинет и эффектно забросить на крышу пыльного шкафа томик Станиславского. Это он позволял в глубокие советские времена звучать на сцене тому, о чем другие не смели и помыслить. Мог сплотить вокруг своего театра весь цвет оппозиционно настроенной советской интеллигенции. Мог фрондировать, подстегивать своих артистов светом фонарика. Мог уже в немолодые годы решиться на отъезд из страны, а потом на возвращение в нее и в свой театр/ И начать практически заново.

Человек-эпоха Юрий Петрович Любимов многое испытал - от огня до медных труб. Но даже в самые трудные времена не опускал головы, а продолжал трудиться. И сейчас несокрушимый мэтр востребован, любим и полон творческих дерзаний.
Сталина видел. И Ленина 

- Говорят, что вы едва Пастернака не убили...
- Да, это правда. Когда я в молодости в театре Вахтангова играл Ромео, в сцене поединка с Тибальдом кусочек моей шпаги отлетел в зал и вонзился в ручку кресла, где сидел Пастернак. После он пришел ко мне с острием: «А вы меня чуть не убили»… Наше общение с поэтом продолжилось. И с Театром Вахтангова - тоже. 

- Вы вообще со многими сильными мира сего общались. Сталина видели?
- Был с ним на одном банкете в палате Грановитой в Кремле… И вот как история закольцевалась. Лет пять назад я попал на официальный прием в честь президента Финляндии. Когда до меня дошла очередь, она бросилась меня целовать-обнимать - я с ней давно познакомился на гастролях. И мы обедали в той же Грановитой палате. Когда, выпивая, я позволил себе сказать, что я тут был, когда Сталин вел банкет, на меня все ТАК посмотрели. Даже охрана как-то стушевалась. Надо же, при Сталине тут пировал - и ЖИВ! 

- А то, что вы были в семь лет на похоронах Ленина, - правда?
- Помню, отморозил нос и щеки. Старшего брата, который взял меня с собой, отец ругал: «Зачем ты пошел хоронить этого злого человека?» 

- И про дружбу с Андроповым - тоже правда?
- Это уже выдумка. Я просто не принял его детей в театр, когда они хотели в артисты пойти. Он потом мне сказал: «Почему я вас обнимал? Потому что вы не приняли моих детей в Таганку. Какой был бы позор - мои дети у вас на Таганке!» 

- Больше с генсеком не общались?
- Я ему звонил от Петра Леонидовича Капицы по поводу похорон Высоцкого. Сказал: вы увидите, как его будет провожать вся Москва. А он говорил, что я преувеличиваю. И сказал, что «пока я с вами говорю, как товарищ». Вот и все взаимоотношения… Когда правил Андропов, то меня чиновники звали не Юрий Петрович, а Юрий Владимирович. Под влиянием, что вождь - Юрий Владимирович. А я объяснял: «Нет, я Петрович». Такие странные советские шутки… 

- Но самый любимый ваш политик, наверное, Горбачев? Это же он вас вернул на Родину из изгнания? Защитил вас.
- Это была чистая политика. Он просто хотел себя так прорекламировать. Какая уж тут защита... Сам всю жизнь себя защищаю. Я чиновникам говорил всегда: «Когда вы меня упрекаете - помните: я-то работаю с 14 лет. На кого я работаю? На себя и на Россию-матушку! Начинал монтером, окончил ФЗУ… Чего же вы меня все учите? Вы проходили две -войны, как я? А вы меня все время понукаете. А вы сколько лет работаете на Родину?» И тогда они замолкают. Но всегда злятся. 

Главный секрет 

- Почему вы сейчас поставили «Бесов»?
- Я все лето переделывал инсценировку, пораженный тем случаем норвежским - когда в благополучной стране человек расстрелял людей… Мне кажется, режиссер обязан слышать и чувствовать, что происходит кругом. Зачем мне это надо? Я по всему миру работал, когда меня выслали из страны в свое время. Острил, мол, теперь я ОПЕРуполномоченный. Потому что я все оперы ставил… 

- Каких еще работ ждать в будущем?
- Сейчас договорился поработать с нашим замечательным балетмейстером - Григоровичем. И будем делать в Большом театре оперу «Князь Игорь». Свой вариант. С Мартыновым. С группой своей, которой я доволен. Премьера будет в декабре...
 
- В чем секрет вашего долголетия?
- Наверное, я долгожитель оттого, что человек не злой, не мстительный. Месть вообще глупа, идет у каких-то отсталых народов. А я считаю себя приличным человеком. Никому стараюсь гадостей не делать. Наоборот, помогать, если кто-то попал в беду. Жена считает, что я слишком добрый. 

- А Вениамин Смехов написал в своей книжке, что вы «злой гений», потому что, когда давят на вас, вы еще ярче творите!
- Это «хорошее» для начальства оправдание - чтобы сознательно давили, чтобы я стал лучше?! Оригинал Веня! 

- Смехов имел в виду вашу творческую жизнь - чем больше цензуры, тем больше в вас кипит творческой страсти!
- Это да, это защита того, что сделано. Если я чувствую, что сделано интересно, а они запрещают, то я, конечно, защищаю. Как правило, цензоры разрушают. Самые дорогие куски вымарывают. 

- А сейчас, как считаете, нам нужна цензура?
- Разумная. Надо доверять человеку побольше. Нельзя только все руководить им без конца. У Гоголя есть фраза: «Да оставьте вы мужика! Он разберется, что и как». 

Помните Нила Армстронга, космонавта, который недавно нас покинул. Он посмотрел с Луны: «Господи, какой маленький «шарик»! И мы его не можем оберечь». Действительно, мы загнали «шарик» в тупик. Изменился климат, тайфуны идут, сносят все. Это же мы виноваты. И, вместо того чтобы созидать, мы все время распри устраиваем, проклинаем кого-то. Или бешеные какие-то толпы рушат все. Не понимая, что надо же это и восстанавливать. 

Анна Велигжанина