РАЗГАДКА ФЕНОМЕНА МЕНЯ
В минувшую субботу исполнилось 22 года со дня трагической гибели протоиерея Александра Меня. Утром 8 сентября 1990 года священник из подмосковной Новой Деревни был убит на пути к храму. Сегодня он стал еще более актуальным, когда Русскую православную церковь один за другим потрясают скандалы. Очевидно, что потребность в таких священнослужителях, каким был Александр Мень, с каждым днем становится только больше.

Пылкий проповедник

Парадокс личности протоиерея Александра Меня в том, что он не был, и не желал быть тем, за кого его принимали и, увы, до сих пор принимают. Не был борцом, реформатором, открывателем «самых сокровенных истин». Диссидентов привечал, но и предостерегал от резких движений. Никогда не вступал в конфликты с властью, в отличие от о. Димитрия Дудко или о. Глеба Якунина. Был – неутомимым батюшкой, пылким проповедником, блестящим популяризатором, искателем точек соприкосновения церкви и культуры. Не был в чистом виде экуменистом, но почитал Конфуция и Будду, не говоря о католических святых. Жизнь на сельском приходе, а не в столице являлась никак не следствием опалы, но сознательным выбором. Уединение дарило ему возможность много читать и писать, осуществляя обширный план, еще в ранней юности намеченный (в этом фантастическом трудолюбии на грани с графоманией Мень странно схож со своим тезкой Солженицыным, приезжавшим к нему в Новую Деревню).

И уж точно не был о. Александр «человеком попсы». Широкую популярность он обрел только в последние два-три года жизни, когда церковь из-за кулис вышла на авансцену, когда с нею связывались большие надежды на общественное покаяние, на духовное обновление страны, когда к человеку в рясе и с крестом на груди поневоле прислушивались – просто потому, что слишком уж долго он вынужден был помалкивать. Азбучные телепроповеди Меня слушали, затаив дыхание, как отчеты об открытии Америки. Вскоре период хождения политзэков во власть и съездов народных депутатов, похожих на КВН, миновал – и всем стало понятно: и покаяние, и обновление редко бывают коллективными. С тебя все начинается, в тебя же все и упирается. Шкала ценностей перевернулась, и потребность в духовных лидерах, знающих, по какой дороге и куда идти, сама собой отпала.

Впору бы сказать: «Ну, и слава Богу! Сколько раз нам говорили, куда идти, в итоге всегда заводя в тупик!» Но многих это сегодня пугает: поиск поводырей нам так же привычен, как и поиск врагов.

Заглядывал в глаза каждому

«Кончилось время властителей дум – на их место пришли клерки, менеджеры, технологи, – констатирует один из бывших прихожан о. Александра, член-корреспондент РАЕН священник Георгий Чистяков. – Они делают погоду. Но в этом нет ничего страшного. Страшно совсем другое. Во-первых, мы продолжаем искать способы обезопасить себя от превратностей жизни. Мы все те же наркоманы-марксисты, наркоманы-язычники, просящие своих богов, чтобы мир, нас пугающий, изменился, стал, как прежде... И вторая наша беда по-настоящему страшная: мы постоянно стремимся «ставить цели». Нас не устраивают малые, незаметные дела, творимые просто так, без лишних слов. Нас не устраивает жертвенность в аптечных дозах. Нам подавай «планов громадье»! Поэтому, кроме благородного порыва, ничего не получается. Нет, надо начинать с малых задач, малых дел. Если мы пойдем этим путем, жизнь в России через десять, даже через пять лет решительно изменится».

В словах о. Георгия заключена, кажется, разгадка «феномена Меня», указание на место, которое он все-таки занимает в современной жизни. Занимает – хотя бы потому, что надо еще поискать желающих это место занять. Образ человека церкви, сложившийся в нашем сознании в последнее десятилетие, – это образ облеченного безграничной властью лица в сияющих золотом ризах, стоящего перед безгласной толпой и готового дать ответ на любой вопрос раньше, чем вопрос прозвучит. Образ, возникающий из воспоминаний об отце Александре, – это вдумчивый и внимательный собеседник, обращающийся не к толпе, но к тебе лично. Церковь для него – не богато украшенное здание, где горят свечки и красиво поют, а встреча двух открытых друг другу душ. Эта встреча кому-то может показаться малостью по сравнению с пышными богослужениями, транслируемыми по ТВ, но она дает возможность вместить в краткие минуты время без берегов.

Отцу Александру потому и удалось окружить себя сотнями, тысячами людей, стать для них всех настоящим духовным отцом, что он, говоря со всеми, заглядывал в глаза каждому. Вот брал он откуда-то для этого силы – и все. Наверное, просто испытывал в этом потребность, видел в этом свою востребованность. При всей уникальности личности Меня подобных людей, творящих малые, незаметные дела, в нашей церкви (да и только ли в церкви?) очень много. Мы просто их в упор не видим или числим в маргиналах. Место их на обочине, понятное дело, незавидное. Но самое интересное и важное чаще всего на обочине и происходит.

Михаил Поздняев