РОЗЕНБАУМ НЕ СПАСУЕТ В ЛЮБОЙ СИТУАЦИИ
13 сентября легендарному композитору, поэт и певцу исполнилось 60.
Игорь Портков — счастливый человек, потому что сумел увлечение превратить в работу. Был почитателем творчества Александра Розенбаума, а стал его администратором и уже более двух десятков лет сопровождает в гастрольных поездках, которых у Александра Яковлевича с годами меньше не становится. Кому, если не Порткову, знать, чем народный любимец живет, о чем мечтает, как проводит свободное время, когда оно все-таки выпадает, и в каких интересных, а порой даже опасных местах ему довелось побывать?

«Я в честь Саши дочку назвал»

— Игорь, правда, что вы с Александром Яковлевичем уже 25 лет дружите?
— 26! Я в честь Саши дочку назвал: дал слово, что если мальчик у нас с женой родится, будет Александр, а если девочка — Александра. Она теперь всем хвастается, чье имя носит, и очень этим гордится.
— Знаю, что в 80-е годы вы вместе летали в Чернобыль...
— Да, были мы там в 89-м году. Вчетвером летали на вертолете: Саша, я, два журналиста и летчик. И Александру Яковлевичу разрешили поуправлять вертолетом, о чем мы очень пожалели, потому что машину резко развернуло, мы упали в хвост. Внизу, видя наши виражи, народ со стадиона побежал — от греха подальше... Но сели мы, слава Богу, нормально, после чего Розенбаум дал бесплатный концерт для ликвидаторов.
— Александр Яковлевич выступал и в горячих точках...
— Он трижды был в Афганистане, дважды — в Чечне и отмечал, что афганские и чеченские события очень похожи. «И там, и там, — говорил, — война без линии фронта, ты никогда не знаешь, кто выстрелит либо бросит гранату: мужчина, женщина или ребенок...». А лично я с ним ездил в Таджикистан в 1996 году, когда там шла война и нашу бригаду, российскую, порядка 200 человек, вырезали в четыре ножа, потому что дневальный уснул... Мы с Сашей ходили с автоматами — на всякий случай. А после нашего отъезда гостиницу, где мы ночевали, взорвали. Помню в Душанбе концерт — вокруг бронетранспортеры, военные с пулеметами, да все были вооружены...
— Даже артисты?
— А что? Я срочную остлужил, Саша тоже — нам доверили автоматы, потому что мы знали, что с ними делать. Интересно, что все военные ходили без знаков различия. Саша — полковник запаса, но он не имел права надевать звезды, потому что с сопредельной стороны могли стрелять по офицерам.
— Обороняться не пришлось?
— К счастью, не дошло до этого, хотя, думаю, Розенбаум не спасовал бы в любой ситуации. Он и танк водил, и самолет, и с парашютом прыгал... Только в космосе не был, а так все умеет.
Абсолютно неприхотлив
— Кажется, что современные зрители пресыщены концертами и шоу, они видели всех артистов, каких только можно. Но стабильно идут на Розенбаума...
— ...у которого только живая музыка — и никакого шоу, он, кстати, само это слово терпеть не может. Думаю, причина в том, что Александр Яковлевич искренен, не похож ни на кого и многолик — он пишет на все темы. У него и любовная лирика, и философская, песни о военных, о криминальном мире, все, что хочешь. На счету Розенбаума порядка тысячи песен. Даже у Владимира Семеновича Высоцкого, к которому Саша относится с большим уважением, меньше — около 600.
— Как директор известного и уважаемого артиста вы отвечаете за то, чтобы на гастролях у него было все необходимое, нормальные условия для работы, комфорт в быту. Требований у Александра Яковлевича много?
— Меньше, чем у некоторых. Никаких коньяков, никаких помпезных лимузинов — обычный «мерседес» представительского класса. Розенбаум абсолютно неприхотлив, без звездных понтов и претензий.
— Доводилось читать, что у него впечатляющая коллекция гитар. Это правда?
— Штук 12 дома есть: ему их часто дарят в день рождения. Последняя, именная, с перламутром, изготовлена фирмой Ovasion — там все сделано по уму и по правилам, по его размерам, одно удовольствие с таким инструментом работать.
— Недавно, в разгар лета, Александр Яковлевич давал сольник на «Славянском базаре в Витебске». Когда ж он у вас в отпуск ходит?
— И летом, и зимой, после Нового года, не переживайте. Может и в Израиль, и в Европу — скажем, в Австрию — с семьей податься (особенно в январе, потому что внук Дэвид приучил его кататься на лыжах: навыков у Александра Яковлевича пока не очень много, зато желание проводить с внуком больше времени есть). Но он трудоголик, надолго его не хватает. «Сцена, — говорит, — это как наркотик: дней 10 без нее еще выдерживаешь, а потом тянет так, что нет сил сопротивляться». Саша не любит ни безделья, ни лентяев и считает: раз ты родился мужчиной, значит, должен работать и обеспечивать семью, а не лежать на диване и думать, что же Господь тебе ниспошлет.
— Наверняка у Александра Яковлевича есть возможность поселиться в какой-то из развитых и, скажем так, более удобных для жизни стран, а в СНГ приезжать с гастролями...
— Об этом даже речи быть не может! Да и зачем? Он и дома, по большому счету, гость, потому что из-за гастролей бывает там редко. К тому же Саша — патриот и любит все, связанное с Россией, с ее прошлым, даже с непростым советским. Например, когда у него дома застолье, именины или какой-то другой праздник, там звучат песни из старых советских фильмов.
— А что может вывести его из себя?
— Несправедливость, напраслина, вранье. Когда, образно говоря, пошел вынимать занозу, а пишут, что сдурел и решил отрезать себе руку. Людям не о чем писать, вот и сочиняют небылицы об артистах, в частности, о Розенбауме, потому что газету со статьей о нем люди купят.

Анна Шестак