НЕКОНФЛИКТНЫЙ ТАНИЧ
Недавно в столице прошел большой концерт памяти поэта-песенника Михаила Танича, который стал публиковать свои стихи уже после освобождения из лагеря, где провел шесть лет по обвинению в антисоветской пропаганде. А до этого воевал - прошел в составе истребительной противотанковой бригады от Белоруссии до Эльбы. Был реабилитирован только в конце 50-х. Славу ему принесли хиты «Черный кот», «Комарово», «Ну что тебе сказать про Сахалин», «На дальней станции сойду», «Погода в доме». Основал группу «Лесоповал». Умер четыре года назад от почечной недостаточности. Почетной гостьей на этом концерте была его жена, многолетняя соратница и соавтор Лидия Козлова.

С мужем они вместе творили, переносили радости и горести. И во время разговора нам все время казалось, что поэтесса говорит о Таниче как о живом:
- Мы с Михаилом Исаевичем до сих пор живем вместе. Физическая оболочка умерла, но в душе-то он всегда со мной. Наша связь с ним продолжается. И мне все кажется, что он сейчас выйдет, поцелует меня, обнимет...

Высоцкий обидел Танича

- Большинство артистов бегом бежали к Таничу за хитом. А бывало, что песня сразу не нравилась?
- Была история с Тынисом Мяги, симпатичным таким мальчиком. Он задумал написать серьезный альбом и пришел к нам домой, чтобы обсудить с Таничем какие-то моменты. А до этого ему показали песню «Спасите разбитое сердце мое», к которой слова также написал Михаил Исаевич, о чем Тынис не знал. И вот он сидит у нас и говорит - слушайте, мне тут предложили песню, но я не знаю, несерьезная она какая-то. И когда мы ему сказали, что автор слов сидит напротив, Тынис настолько смутился, что залез под стол и не вылезал оттуда около часа. А Игорю Скляру не очень понравилась песня «Комарово». Ему казалось, что она для него какая-то простоватая. Но в итоге именно она и стала хитом.

- Говорят, что Владимир Высоцкий жалел, что обидел Танича...
- В одном из интервью он нелестно отозвался о массовой культуре: «На тебе сошелся клином белый свет, на тебе сошелся клином белый свет, на тебе сошелся клином белый свет» - и целых три автора - Оскар Фельцман, Михаил Танич и Игорь Шаферан». Но где-то через 14 лет после смерти Высоцкого на похоронах Шаферана к нам подошли друзья Владимира Семеновича. Он очень жалел о том, что позволил себе так резко высказаться, и просил извиниться перед авторами.
- Вы работали со звездами нашей эстрады, а характер у них не сахар...

- У нас ни с кем проблем не было, может быть, потому что Михаил Исаевич был неконфликтный, но достаточно прямолинейный человек. Может, потому что он свои песни не предлагал - певцы сами к нему обращались. Помню, как мы познакомились с Аллой Пугачевой. Была такая программа «С добрым утром», и Танич вместе с композитором Левоном Мерабовым для нее записали песню «Робот». Думали: кто может ее исполнить? Нашли двух певиц. Одна была очень профессиональна, с хорошим голосом. Спела так, что мурашки по коже. А потом вышла Алла. Худенькая, с длинными ресницами... И так трогательно спела это: «Робот, ты же был человеком», и такая у нее была внутренняя сила... В общем, отдали песню ей.

Знаковый случай

- Вы - тоже поэтесса, сознательно ушли в тень мужа?
- Я пописывала стихи, но Таничу их не показывала - он был слишком строг. Но однажды ему принес музыку Сергей Березин, худрук «Пламени». Попросил написать стихи. А Таничу было некогда. Я взяла и придумала слова. И когда Березин пришел, ему надо было что-то показать. Я стеснялась, но в итоге отдала стихотворение «Снег кружится». Березин послушал, потом развернулся и ушел. Я поняла - провал. А он позвонил нам и сказал, что это хит. Подобная история была и с песней «Айсберг». Игорь Николаев принес музыку, я попробовала написать текст, Михаил Исаевич его одобрил.

- Говорят, что Григорий Лепс пробовался в «Лесоповал»...
- Уже был репертуар, написанный Володей Матецким, а мы все никак не могли придумать, кто же будет петь эти песни. Хотел сам Матецкий, но он совершенно не подходил по типажу - такой респектабельный, вальяжный, длинноволосый. Мы начали искать. И Гриша тогда пришел к нам домой. Помню, что в то время он был совершенно необъятный - сейчас, конечно, сложно представить толстого Лепса, но тем не менее. Мы его послушали и поняли, что не то. Он же тогда работал в ресторанах, и манера петь у него была соответствующая плюс надрыв.

- Последний год вам, наверное, было непросто понимать, что ваш муж уходит...
- Нам никогда не было просто. После тюрьмы у него был туберкулез плюс большие проблемы с ногами - раны на них не заживали несколько лет. А в последний год мы знали, что он умирает. Ему было очень тяжело ходить, но Михаил вел себя очень мужественно, никому не хотел показывать болезнь. За пару недель до его смерти «Лесоповалу» давали премию. Мы спросили у врача, можно ли ему туда поехать. Врач сказал, что это ускорит его конец. Но Танич поехал. Сказал мне: «Там, на служебном входе в Кремле, 17 ступенек, столько шагов я смогу сделать». Еле поднялся на сцену, потом с улыбкой получил награду. Обратно шел в другую кулису на негнущихся ногах и буквально упал на руки врачу, который его уже ждал.

Перед самой смертью Михаил Исаевич нашел силы позвонить Кобзону и попросить того договориться о кладбище. А когда, собственно говоря, все случилось, произошел один знаковый для меня случай. Говорят, что когда человек умирает физически, он все равно какое-то время осознает, что происходит. И я сижу с ним рядом, держу за руку, говорю слова любви, как вдруг у него скатывается слеза...

После смерти Михаила осталось много рукописей, стихов. Я потихонечку этим занимаюсь под его присмотром.

Елена Лаптева