Людмила ЧУРСИНА, актриса: ПОСТАВИЛА СЕБЕ УСЛОВИЕ НЕ СНИМАТЬСЯ В ФИЛЬМАХ, КОТОРЫЕ РАЗРУШАЮТ ДУШУ
15 и 16 октября народная артистка СССР Людмила Чурсина сыграет два спектакля в Северной столице. Свой бенефис Чурсина назвала «С любовью Петербургу!» — «творческим отчетом за 20 с лишним лет московской жизни» перед зрителями Северной столицы, где она жила и работала.

«Не куплюсь, но поляну накрою»

— Людмила Алексеевна, что вы покажете петербуржцам?
— Две пьесы. Их авторы известны и почитаемы в мировой драматургии: Алехандро Касона, «Утренняя фея», у нас спектакль называется «Та, которую не ждут...», и Джеймс Голдмен, по его пьесе «Лев зимой» наш спектакль «Элинор и ее мужчины». Обе постановки осуществил режиссер Александр Бурдонский.

— В 28 лет вы стали народной артисткой РСФСР, в 40 — народной артисткой СССР. Сейчас многие считают, что звания нужно отменить.
— Есть одно звание — артист. Согласны? И у артиста есть имя. Недавно я была в Америке. Меня объявили: народная артистка СССР Людмила Чурсина. «Это что? Как?» —спросили американцы. Я пыталась им объяснить: значит, народ любит. «А, у нас тоже народ любит артистов», — сказали мне.

Звание — это приятно. Хотя каждый раз, получая его, я вздрагивала: боже мой, как же теперь жить, как играть, чтобы оправдать эти буквы — РСФСР, СССР... Однажды о присвоении звания я узнала от Игоря Дмитриева, царство ему небесное. Мы ехали на съемки в Выборг: Игорь, Кирилл Лавров, я. Игорь говорит: «Людмила, с тебя причитается. Знаешь, что теперь ты народная СССР?» Игорь был большим хохмачом, любителем розыгрышей. Поэтому я ответила: «Не куплюсь, но поляну накрою». И только когда приехали в гостиницу, услышали в номере сообщение по радио и пришла директриса с букетом, я поверила. И опять-таки испуг.

— Кто-то написал в интернете: «Людмила Чурсина заслужила прижизненный памятник на аллее славы «Мосфильма».
— О-ох, памятник! Там есть моя рука. Причем левая. Помню, мы приехали с Евгением Матвеевым, всё рассмотрели. Мне говорят: «Ну, давайте правую руку. — А можно левую? — удивила я своим вопросом. — Можно».
У меня есть спектакль «Императрица», где я играю Екатерину II. Когда Григорий Потемкин предлагает: мол, давайте, матушка, статую вашу ставить, она отвечает: «При жизни человека памятников ставить не надо. История сама разберется». Я очень недоверчиво отношусь к комплиментам, к высокопарным словам. Бриллиант хорош, когда он некучный, а один, в хорошей оправе. Если комплимент, то редкий и немногословный. А вообще лучше без них обойтись.

«Леонов вырыл яму для меня»

— Правда, что когда вы снимались с Евгением Леоновым в фильме «Донская повесть», то ему подставляли скамеечку, чтобы скрасить большую разницу в росте?
— Да, было такое. Это я посоветовала, когда он меня немножечко унизил: «Как я с такой дылдой сниматься буду?» Я приехала на съемки в станицу на высоченных шпильках, в мини-юбке, с халой на голове. Жара, пыль, куры кругом копошатся, и я прихрамываю — успела сломать каблук. Сказала: «Евгений Павлович, если нам суждено вместе сниматься, закажи себе скамеечку и пользуйся ее услугами». Отомстила за «дылду». Потом мы отрепетировали сцену у плетня. Иду гримироваться и вдруг вижу — яма вырыта там, где я должна стоять. Удивилась: я не туда пришла? А Леонов говорит: «Становись. Хватит мне на скамейки лазить».

— После фильма «Журавушка», отмеченного Гран-при кинофестиваля в Сан-Себастьяне, вас пригласили в Голливуд, предложили фантастический контракт на 15 фильмов. Вас тогда не пустили. Сейчас все можно, но никто из наших так и не покорил Америку. Недавно Светлана Ходченкова отправилась сниматься в Голливуд.
— Дай бог. Как говорится, флаг в руки. Наверное, это еще долго не будет удаваться. Во-первых, необходимо знание языка. Во-вторых, у них сильные профсоюзы, чужаков не очень привечают. Это мы невероятно счастливы: «Боже мой, у нас снимается какой-то Фриткин Монкуль!» А там очень избирательны.

— Вы бывали в Голливуде. Можете сравнить нашу и тамошнюю актерские школы?
— Наша русская школа очень сильная. Кстати, все крупные американские актеры работают по ней. Но мы привыкли не щадить себя, не думать о том, что будет завтра — потеряю ли голос, не встану ли. Выходишь на сцену — и всё, по полной программе. Американцы всё покажут, изобразят достоверно любой разрыв, но не дойдут до него. У нас, сыграв Достоевского, артист полдня за сердце держится. А там, выйдя из кадра, может спокойно вернуться в другое состояние. Это тоже профессионализм.

Карьера в прошлом столетии

— Сейчас в производстве сразу несколько фильмов с вашим участием. Расскажите, где вам было интересно сниматься.
— В последние годы я сыграла в фильмах «Юбилей», «Райские яблочки», «Бабушка Ада». Как говорится, курочка по зернышку. Предлагают много, а поскольку зарплата в нашем театре маленькая, соглашаюсь. Да и самой интересно поработать с нынешней молодежью. Недавно мне предложили роль в сериале «Закрытая школа». Прочитала сценарий и решила отказаться, потому что поставила себе условие не сниматься в фильмах, которые разрушают душу. Но меня, как говорится, достали. Знаете, что сказали? «Такой актрисы-злодейки мы больше не найдем». А я-то себя Журавушкой считала.
Есть еще два сериала, где я занята 4–5 съемочных дней. Это меня вполне устраивает, потому что не мешает репетициям, спектаклям. Помимо театра есть еще жизнь, заботы, родственники, которым надо помогать. Карьера уже где-то там, в прошлом столетии. Представляете, как долго я живу?

— Нынче популярны исторические сериалы. Какую роль вам хотелось бы сыграть?
— Я уже не принадлежу к мечтателям. Мне судьба подарила встречи с такими авторами! Шолохов, Куприн, Мамин-Сибиряк, Шишков, Горький, Хемингуэй, Достоевский, Чехов, Лермонтов, Сомерсет Моэм... И две роли, которые я играю сейчас в Театре Советской армии. Я в них все, что хочется, могу сказать со сцены — и как женщина, и как Странница, которая воплощает ее величество матушку Смерть. Она учит людей ценить жизнь, любить при жизни и говорит: «Я вас не понимаю. Вы все жалуетесь на жизнь, почему же так боитесь лишиться ее?».

Светлана Мазурова