ТОКАРЬ, СТАВШИЙ УЧИТЕЛЕМ ДВОРЯНСКИХ МАНЕР

В Москве открылся бальный сезон — значимое событие для всех любителей исторического танца. Первый бал в Доме культуры ВВЦ был дан Анатолием Мазаловым, бывшим токарем, бывшим начальником треста, а ныне — учителем танца и изящных манер.

Жизнь Анатолия Мазалова, как мазурка, полна сложных фигур. Родился он в семье водителя троллейбуса, а теперь носит титул основателя движения "За возрождение традиций русского дворянского бала". Начинал карьеру на заводе, а сейчас является президентом ассоциации клубов исторического танца. Одевается в костюм XIX века, восхищается нравами века XVIII, а жить мечтает при Сталине.

«Мы умеем растягивать удовольствие»

Он уже более 20 лет является художественным руководителем клуба-студии "Политес". К нему приходят люди, чтобы учиться танцевать вальсы, мазурки, польки. Он часто является распорядителем на балах, его приглашают на гастроли, ах, боже мой, да на него весь свет смотрит!

Весь свет собирается в Доме культуры ВВЦ. Два раза в неделю в танцевальном зале проходят репетиции. Мазалов учит изящным манерам: как подойти к даме, как сделать комплимент, как пригласить на танец, как поклониться, извиниться, высморкаться. А главное — он учит танцевать. Учит замысловатым фигурам: круазе, шене, рэлеве, падебаски...

К Мазалову ходят все свои. Вот токарь из автобусного парка. "Милейший человек,— характеризует его руководитель.— В танце он, правда, никакой: столько лет танцует, а ошибки умудряется делать даже в полонезе. Но косточка у него великолепная — потомок дворянского рода". А вот — ректор университета: "Всего год она с нами, но ей дано. Схватывает все буквально на лету". Патриарх клуба, 78-летний кавалер с окладистой бородой, на занятия ездит на самокате: "От метро уж слишком далеко идти".

И хотя это не единственный такой клуб — несколько сотен москвичей увлекаются историческими танцами,— обстановка в "Политесе" наиболее благоприятная. "Мы ведь даже дни рождения отмечаем. Соберемся все 30-40 человек, откроем бутылочку шампанского и коробочку конфет и произносим тосты без конца! Мы умеем растягивать удовольствие".

Оркестр на балах — большая редкость. Если бал проводят усилиями клуба, то обычно все танцуют под магнитофон, под музыку, которая звучит из компьютера или телефона, подключают колонки — и вуаля. Залы тоже, как правило, неисторические. Танцевать частенько приходится на фоне стульев, которые горой складируют в углу, чтобы не мешали. И дресс-код не строгий. Запросто можно увидеть всех сотрудниц ДК, которые во главе с уборщицами стоят вдоль стеночек в своих пуховых платках, как Арины Родионовны, и любуются вальсирующими. Конечно, это противоречит духу подобных мероприятий, ведь люди танцуют не только ради здоровья, одеваются во фраки и платья с кринолинами не только для красоты. Они стремятся оказаться в прошлом, почувствовать, "как это было".

Буланже - горячая закуска или танец?

Но зрители все равно шалеют от такого шоу. Михаил Михин, москвич, который случайно оказался на бальном вечере "Политеса", не может скрыть эмоций: "Я сначала не очень понял, что происходит, но когда узнал, что это такая вот танцевальная вечеринка, удивился. Люди таким образом проводят свой досуг, знакомятся, общаются и вообще ведут социальную жизнь без разных интернетов. Прямо вот так — живьем. Странно, как народ развлекается — прогулки, чаепитие, игры и танцы. Надо бы почитать литературы подходящей, а то неровен час пригласят на буланже, а сразу не сообразишь: это горячая закуска или танец взаимного приглашения".

От "Политеса" отпочковался не один клуб исторического танца, все-таки это была едва ли не первая такая организация в современной России. Поэтому Анатолий Михайлович считается в этих кругах человеком уважаемым, и, рассказывая о нем, люди обязательно используют фразы "элегантен и великолепен", "галантен и учтив", "в танце летает по паркету". Авторитет его безусловен.

Анатолий Михайлович предпочитает общаться с дамами исключительно с помощью комплиментов. Ольга Бодрова, которая много раз танцевала с Мазаловым на балах, объясняет: "С дамами в танце он всегда внимателен. Но было забавно, когда он в течение одного бала, видимо, уже забыв, что говорил мне, повторял одно и то же: "Сударыня, если бы только знали, насколько вы обворожительны, прекрасны, незабываемы... Мужчины, наверное, лежат у ваших ног". Но я не возражала против того, чтобы слышать это снова и снова. Взрослые кавалеры, воспитанные в советские времена, на такие слова скупы, а от молодых обычно слышишь что-то вроде: "О, привет! Классно выглядишь! Отличное платье!"".

Ольга, кстати, вышла замуж за одного из таких кавалеров. Балы в жизни светских людей всегда играли важную роль. На них завязывали важные знакомства, узнавали последние новости, подыскивали женихов и невест. Почему же сейчас должно быть иначе?

Бежит от действительности

Если спросить: "Зачем вы этим занимаетесь?", то любители бальных танцев отвечают одно и то же: "Нравится. Это красиво. Надо беречь дворянские традиции". Ответы Анатолия Михайловича тоже оригинальностью не отличаются. Ему всегда это нравилось — когда красиво.

Родился он в 1940-м и долгое время ничего, кроме нищеты и голода, не видел. "Папа ушел от нас, когда я был совсем маленьким. Мама, чтобы поднять двоих мальчишек, уходила на работу к пяти утра — она водила троллейбус. Мы оставались с бабушкой. Однажды, помню, она где-то раздобыла картошку и стала ее чистить. А мы с братом хватали эту сырую кожуру и тут же начинали жевать. Бабушка плакала: "Подождите еще полчасика, я на маслице ее пожарю". Но мы были такие голодные. Всегда были голодные".

После войны стало легче, но в хореографическом кружке, куда ходили чуть ли не все ребята со двора, никак не могли отобрать солистов. "Все мы, дети войны, были немного рахитики,— объясняет Мазалов,— с кривыми ножками". Тем не менее спортом и танцами он занимался всю жизнь. "В один клуб я специально ходил, чтобы любоваться элегантным кавалером. Как он мне нравился, я был в восторге от его манер, от того, какой он учтивый, как целует дамам ручки, ведет беседу, как сидит на одной половинке стула. Никто из знакомых мне советских граждан так себя не вел".

Тогда же Анатолий Михайлович стал изучать специальную литературу о балах и светском этикете: "По крупицам собирал информацию, сам. Хотел быть таким же великолепным, убрать моветон от себя подальше. А когда изменил поведение, то никто уже не мог меня хлопнуть по плечу, толкнуть панибратски, как это среди заводских ребят принято. Я с людьми был учтив, нечванлив, и они старались отвечать мне тем же".

Ему не нравится время, в котором он вынужден жить. Не нравится ни правительство, ни оппозиционеры: "Все они болтологией занимаются". Поэтому и бежит он от действительности, которая так раздражает. Бежит на свои шумные балы из пустого дома: "Был я женат. Но развелся, когда сын еще в детский сад ходил". Надевает белый фрак, непременно белый, чтобы выделяться, выходит в центр зала, и — "Ах, сударыня, как вы обворожительны!"

Наталья Радулова