У НАС В СТРАНЕ ЕСТЬ ДЕНЬГИ, НО ФИНАНСИРУЮТ ДЕРЕВНИ ИНОСТРАНЦЫ
Пока тысячи людей после принятия «закона Димы Яковлева» спорят о судьбах сирот, под боком у всех - и не в Америке, а в России - тихо работает почти идеальная система по их воспитанию - Детская деревня-SOS. 

«Сиротский» поселок
«Чтоб я так жил!» Это первая мысль, которая приходит в голову всем без исключения неподготовленным посетителям. Подмосковный поселок Томилино, открытые ворота, а за ними - парк, огороженный забором, и десяток кирпичных коттеджей. Под сугробами угадываются строгие газоны, и только куча припаркованных санок говорит о том, что здесь живут дети. Много детей - 70 душ. И у всех вопреки их непростым судьбам теперь есть мамы.
Если бы такой «сиротский» поселок существовал в единственном экземпляре, его можно было бы посчитать экзотической диковинкой, хорошим примером, который не стоит пристального внимания. Но сейчас Детских деревень в России шесть, разбросаны они по всей стране - от Кандалакши до Пскова. Томск и подмосковный Подольск приготовились и уже присылали гонцов-чиновников на разведку.
Мы приехали в самую старую деревню, работающую уже 17 лет. А всего в мире таких деревень чуть больше 500. Первая Детская деревня появилась в России благодаря журналисту Елене Брусковой. В начале 90-х годов она работала в Австрии, там и познакомилась с международным проектом SOS-Kinderdorf. Как заметил директор Детской деревни Анатолий Васильев:
- Елена Сергеевна поставила своей целью сделать такое же в России. И у нее все получилось. Ей 84 года, но она до сих пор работает в руководстве проекта.
Наш собеседник, кандидат педагогических наук, сам воспитывался в детдоме, вышел во взрослую жизнь в далеком 1976 году. Ему, к сожалению, есть с чем сравнивать «деревенскую» модель воспитания. Но первым мы задаем меркантильный вопрос: откуда деньги на такую красоту? Анатолий Васильев охотно объясняет:
- Финансирование пока у нас в такой пропорции: 70% - пожертвования, собираемые для нас за рубежом нашими коллегами из международного благотворительного фонда SOS-Kinderdorf, 20% выделяет правительство Москвы. Выделяет конкретно на содержание детей - питание, медицина, одежда, игрушки. Остальное мы изыскиваем сами - это деньги частных благотворителей. 

- Да, видели табличку на одном из домов: «Этой семье помогает…» - и имя и фамилия.
- У нас есть целая система поощрения жертвователей. Вы знаете, на наш благотворительный счет деньги перечисляют порядка 300 человек. Многие - обычные люди, есть даже пенсионеры. Они перечисляют небольшую сумму, раз в квартал, на протяжении многих лет. Такую форму благотворительности придумал основатель Детских деревень Герман Гмайнер. Он обратился к жителям города Имст в Австрии и предложил сдавать в фонд по шиллингу раз в месяц. Так и была построена первая Детская деревня. И в России такая система тоже прижилась. У нас есть несколько детей, воспитанных в деревне, которые тоже являются жертвователями.
Дешевле, чем казенный детский дом
- Не слишком ли дорого содержать такой поселок?
- В нашей деревне живут 70 детей. Их содержание обходится в три-четыре раза дешевле содержания такого же числа сирот в казенном детском доме!
- Вы не оговорились? В государственных детдомах содержать детей дороже, чем в ваших хоромах?
- Не оговорился.
- За счет чего?!
- За счет экономного и разумного подхода. У нас на 70 детей всего 35 сотрудников. В государственном детском доме на 70 детей приходится минимум 70 сотрудников, максимум - 100. Можете посмотреть штатные расписания, утвержденные Министерством образования. У нас задача, чтобы на одного ребенка был только один значимый взрослый - мама-воспитательница, или, как мы ее называем, SOS-мама, глава семьи. Правда, есть еще и SOS-тети...
За прошедший месяц мы слышали много споров по поводу усыновления сирот за границей. Среди аргументов были такие: «детдомовских детей невозможно социализировать»… Наш собеседник с этой проблемой был хорошо знаком.
- За 17 лет мы вырастили 70 детей. Ни один из них не пошел по наклонной. Не было такого явления, как «вторичное сиротство», когда выпускники детских домов отказываются от своих детей. Практически все работают и учатся, создали уже свои семьи. Понимаете, у нас реальный семейный уклад жизни. Дети знают, как ходить в магазин или поликлинику. У нас нет никаких уборщиц или нянечек.
Они готовят вместе с мамами или сами. А в государственном детском доме нельзя привлекать детей к уборке или приготовлению пищи. Продукты привезут с базы, все остальное сделает персонал. Ребенок все получает готовое. Суп появляется прямо в тарелке, одежду откуда-то привозят, а когда она испачкается - куда-то увозят. Самостоятельного, готового к жизни ребенка так не вырастить.
Понимаете, в нашей модели воспитания мы смогли совместить противоречивые задачи. С одной стороны, контроль и святость, и неприкосновенность семьи - с другой. Вообще, чиновников, которые к нам приезжают, этот момент больше всего интересует - как контролировать? У них этот вопрос почему-то на первом месте всегда… 

Специальность - «мама»
- Шапки у них горят, наверное.
- А у нас на первом месте доверие. Мы доверяем маме воспитывать детей, мы доверяем маме деньги, на которые она детей будет кормить. В детском доме не дай Бог дать наличные деньги воспитателю, чтобы он пошел и что-то купил детям. 

Уголовное дело!
Под конец разговора Анатолий Анатольевич грустно заметил, что Детские деревни могут закрыть в любой момент. Причин - сотни. Мангалы на лужайках перед домами. Опять же, мамы готовят сами, не имея специальности «повар». А специальность - «мама», она никак не прописана законодательно.
Нам рассказали подробно, как находят мам для Детской деревни. Это сложнейшая процедура, занимающая несколько лет. Ошибка недопустима, обратного пути нет. Детям невозможно сказать и объяснить, что мама ушла «по собственному» или ее уволили за профнепригодность. Поэтому с улиц мам не берут.
В деревне есть такая специальность - «тетя», она живет в семье, если мама болеет или в отпуске. Тети - кадровый резерв. Есть еще несколько условий. Возраст от 35 до 45 лет, в эти годы женщина окончательно становится... состоявшейся женщиной. Высшее образование обязательно, педагогическое оно или нет - не важно. Важно, чтобы у будущей мамы не было проблем с жильем. Перед заступлением в должность - множество тестов и тренингов. Но самое главное - психологическая поддержка матерей. В Детских деревнях следят, чтобы матери «не выгорали». Такое часто случается с педагогами.
- А какие у вас сейчас проблемы?
- У нас с нового года сняли ставки специалистов - психолога, логопеда, дефектолога, массажиста. У нас в деревне, на 15% урезали бюджет, и вот эти должности специалистов сократили.
Количество международных денег уменьшилось. Они совершенно справедливо считают, что у нас в стране есть деньги и мы должны постепенно сами финансировать деревни. А на этих специалистов нужно примерно 1 миллион 700 тысяч рублей в год. Дети же у нас почти все с травмами.
Я считаю, что Детские деревни нужны, их не должно быть много. Хотя бы по одной в каждом регионе. Эта форма очень хороша для детей из многодетных семей. Их разделять запрещает закон, при этом мало кто может усыновить сразу трех-четырех детей. Еще мы берем детей, которых вернули после усыновления. Сейчас почему-то возрос возврат таких детей. Ну еще необходим закон, который легализует Детские деревни, как сделали в Беларуси. Нас же в любой момент могут закрыть!
Поддержите работу Детских деревень-SOS в России, сделав пожертвование на сайте www.sos-dd.ru или в банке на счет организации (в поле «назначение платежа» нужно написать «благотворительное пожертвование»):
МБОО Российский комитет «Детские деревни-SOS»
ИНН 7702026034
КПП 770501001
Р/с 40703 810 5 00010565795
в Банке ЗАО «Юникредит банк» г. Москва
К/с 30101 810 3 00000000545
БИК 044525545
Дмитрий Стешин