Эдгард ЗАПАШНЫЙ, дрессировщик: ПОСЛЕДНИМ РУКОВОДИТЕЛЕМ СТРАНЫ, КОТОРЫЙ ПРИХОДИЛ В ЦИРК И СМОТРЕЛ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ, БЫЛ БРЕЖНЕВ
Цирк у братьев Запашных, можно сказать, в крови. Эдгард и Аскольд – представители одной из старейших цирковых династий, в которой более чем за 120 лет были и борцы, и акробаты, и каскадёры, и, конечно же, дрессировщики. Их родители Вальтер и Татьяна Запашные даже имена выбрали, соответствующие цирковой арене. Да и у самих ребят никогда не возникало желания работать в другой сфере. Они оба с самых нежных лет говорили, что хотят быть как папа.
Наш цирк сегодня сдал позиции

– В каком возрасте вы впервые вышли на арену цирка?

– В более-менее сознательном возрасте. Не зря считается, что лет с пяти ребёнка уже можно приучать. Но сначала наш отец, как и сам когда-то, обучал нас всевозможным цирковым жанрам: акробатике, эквилибру, жонглированию, джигитовке и лишь потом – дрессуре хищников. Проведя всё детство в цирке, я с нетерпением ждал момента, когда мне наконец-то разрешат работать официально. Наш первый выход на манеж состоялся в Риге в 1989 году. Это представление называлось «Машина времени», где мы сыграли роли пацанов-хулиганов, которые украли у цирковых клоунов машину времени и по ходу представления перемещали их из одной эпохи в другую. А потом начали выступать в роли ведущих в новогодних цирковых представлениях-сказках.

– Кроме школы вы окончили Институт предпринимательства и права. Пригодилось ли вам это образование?

– Честно сказать, на продолжении учёбы настояла моя мама. И лишь годы спустя я понял, как же я ей благодарен! Мне обучение в этом институте очень многое дало. Когда мы с Аскольдом начали заниматься своим делом, моё образование позволило нам самостоятельно ориентироваться во многих вопросах нашего совместного бизнеса.

– Вы с братом – укротители тигров. Вам бывает страшно входить в вольер?

– Как и каждому человеку, мне бывает страшно. Но страх помогает выживать, особенно артистам цирка. Кроме того, в истории нашей династии были трагические ситуации. Наш дед погиб от когтей и зубов тигров, отец дважды лежал в реанимации после нападения тигрицы-людоеда. А когда Аскольда на гастролях по лицу ударила тигрица, я сам очень сильно переживал. Это случилось во время представления. Аскольд вышел из клетки весь в крови, и его тут же увезли в больницу, а я дорабатывал шоу без него. После всего случившегося даже не знал, увижу я своего брата живым или нет. Это было действительно ужасно. Мы ведь вместе с ним на манеже проработали уже 30 лет.

– На ваш взгляд, чего не хватает нашему цирку?

– Нашему цирку сегодня не хватает молодости. И молодёжь должна быть не только на манеже, но и в управлении, для того чтобы чувствовать время и стремительно реагировать на все его изменения. Сегодня мы живём в эпоху рыночных отношений, которые требуют не только азарта в исполнении трюков, но и продвижения на мировой рынок, который существует в условиях конкуренции. Наш цирк сегодня сдал те позиции, которые имел лет 20 назад.

Вернуть утраченные лавры

– Теперь, когда с вами подписан пятилетний контракт на должность генерального директора Цирка на Вернадского, у вас есть возможность вывести из кризиса и вернуть утраченные лавры нашему цирковому искусству.

– Всё это началось до моего избрания. Сначала я стал членом общественного совета при Минкультуры. Кстати, то, что циркового артиста включили в общественный совет Министерства культуры, тоже достижение. Мы организовали рабочую группу по выводу из кризиса компании «Росгосцирк». Эта бюджетная организация каждый год приходит во всё более удручающее состояние – у нас нет денег даже на смену сидений в цирках страны! Стратегия уже готова, она подписана президентом, и сейчас самое главное – контролировать денежные потоки. Чтобы, как говорит мой брат, воровство как национальный вид спорта не победило в номинации «цирк». Кстати, мой брат и моя мама примут самое активное участие в руководстве Цирком на проспекте Вернадского.

– В чём главная идея новой стратегии развития цирка?

– Постепенно перейти на самоокупаемость. Мой личный опыт говорит о том, что цирк должен отказаться от «бюджетной иглы», на которой он сейчас сидит. Но это очень сложная задача. В некоторых городах в зданиях цирка нет даже системы оповещения о пожаре и элементарной вентиляции. Причин тому найти можно много, но главная – это полное отсутствие внимания к нашим проблемам. Представители власти забыли дорогу в цирк. Вы знаете, что последним руководителем страны, который приходил в цирк и смотрел представления, был генеральный секретарь Брежнев? И в те годы слава советского цирка была мировой. А что теперь? Система разрушена, а наши великолепные артисты находят себе место в заграничных труппах.

– С 1996 года существует «Цирк братьев Запашных», и за это время вам удалось вернуть интерес зрителей к цирковому искусству. Вы оба прочно обосновались в списке Forbes. Что вошло в вашу новую жизнь вместе с деньгами?

– Если вы намекаете на эксклюзивные приобретения в виде самолётов или островов, вынужден вас расстроить: этого у нас нет. И вообще, мы с братом зарабатываем своими трудами, кровью и потом, и понимаем, что деньги с неба не падают. Часто люди, которые не умеют заработать и не любят трудиться, начинают обвинять богатых, считать их доходы и следить за расходами. Поэтому понятно, что мы с Аскольдом уже давно не ищем финансового благополучия. Для нас важнее, чтобы нашим цирком гордились и чтобы походы в цирк становились праздником, как в былые времена.

– «Цирк братьев Запашных» каждый сезон делает новое тематическое шоу. Вы чувствуете, что конкуренты вам наступают на пятки?

– В Москве у нас нет конкурентов, кроме нас, такие шоу никто не делает. Так что мы вынуждены конкурировать сами с собой, и это очень трудно. Больше всего мы переживаем за то, чтобы не уронить свою собственную планку, нам важна репутация «Цирка братьев Запашных», репутация российского цирка как такового. Поэтому мы стремимся улучшать и совершенствовать все детали наших шоу.

– Вы сказали «шоу»?

– Да, и не ошибся. Поэтому сегодня было бы неправильно говорить о том, что цирк – это не шоу-бизнес. Когда ушли из жизни Юрий Никулин, Леонид Енгибаров, в цирке не стало звёзд. Все с этим смирились и стали говорить, что звёзды – это только наша эстрада, театр и кино. Это несправедливо, и нам с братом от этого очень грустно. Цирковое искусство ничем не уступает эстраде и кино.

Лариса Алексеенко