КУЗНЕЦ-ОРУЖЕЙНИК – НЕ ДЕВИЧЬЕ УВЛЕЧЕНИЕ МАРИИ
У 26-летней Марии Архангельской редкая и совсем не женская профессия. Она – кузнец-оружейник. Из-под тонких девичьих рук выходят клинки из дамасской стали. Несмотря на возраст, она - признанный мастер. На выставке в Кремле ее клинок взял первое место, обойдя работы именитых мастеров дамаска. А вообще у нее больше двадцати дипломов за победу в различных выставках. Ее работы находятся во многих частных коллекциях. К тому же Мария – почетный член Кузнечной академии. 

Чего же талант в землю зарывать! 

- Булат, дамаск – родные для меня слова с детства, - объясняет Маша. – Булатные мечи у меня были вместо кукол. Просто мой отец Леонид Борисович Архангельский – профессиональный кузнец, поэтому я выросла у него на кузнице. Никогда не боялась огня, он меня всегда завораживал. Лет с пяти напрашивалась помогать отцу, чтоб учиться у него. 

- Я был поначалу категорически против – ну, не женское это дело, скажем прямо, - рассказывает Леонид Борисович. – А потом, когда увидел, что у Маши талант к кузнечному делу, то отошел в сторону, чего же талант в землю зарывать! А уж сегодня она вообще достигла таких высот, что даже я у нее, бывало, учусь. Мы общаемся на равных, частенько уважительно обращаясь друг к другу по имени-отчеству. 

Леонид Архангельский большую часть жизни проработал инженером в НПО «Энергия» в подмосковном Королеве. Запускал и «Буран», и МКС «Мир». Но, еще учась в Бауманке, «заболел» дамаском и булатом, стал изучать секреты его производства. И когда в 1988 году на Всесоюзном кузнечном фестивале он стал первым, то решил, что пора завязывать с космосом и уже с головой уходить в новое полюбившееся дело. 

- Когда я уходил из «Энергии», мне предлагали пойти на повышение, я бы стал ответственным за конструирование двигателей всех запускаемых тогда в стране орбитальных аппаратов. Но я отказался, сказав, что ухожу в кузнецы. Помню, мне ничего тогда не сказали, но посмотрели как на тронувшегося умом. А я понял, что таких инженеров, как я, много, а таких кузнецов – по пальцам пересчитать. Есть ведь страны, где вообще нет кузнецов. В Москве – трое, из них двое – приезжие. Дамасской сталью вообще сегодня занимаются единицы, это кузнечная элита. Надо знать химию, металлургию. Мы ведь с Марией не куем из готовой стали, а сами ее делаем. И это совсем другие ощущения. 

Уже десять лет они вдвоем колдуют в своей кузнице в Королеве – отец и дочь Архангельские. Я смотрю на тоненькую Машину фигурку и удивленно интересуюсь: как она физически выдерживает работу в кузнице? 

- Да, бывает очень тяжело. Чтобы получить дамаск высшей пробы, надо разогреть горн до 1400 градусов. Воздух в кузнице тоже раскаляется и в такой экстремальной жаре по 10-12 часов, бывало, трудишься. Но дикую усталость чувствуешь, только когда приходишь домой, а во время работы – все нипочем. Меня часто спрашивают, откуда я беру силы, чтобы поднимать тяжелые молоты? Но это молотобойцам необходима физическая мощь, чтобы махать двенадцатикилограммовой кувалдой. А в нашем деле нужен больше ум. А молот мой весит около двух килограмм, так что он мне под силу. 

Не важно – женское это дело или нет 

- А как отдыхаете после работы у горна?
- Хожу в фитнес-клуб. Люблю читать, ходить в театр, путешествовать. Но вообще все мысли мои там, у горна. Иногда даже не сплю ночью, обдумываю какую-то новую идею. Могу и вообще сорваться и поехать осуществлять только что зародившуюся идею. 

- Где вы после школы учились?
- Сначала в Московском издательско-полиграфическом колледже. Затем в Колледже современного управления. После поступила в Универсальный институт инновационных технологий, но его уже не закончила, ушла с 3-го курса. Потому как разрывалась между любимым кузнечным делом и учебой. И любимое дело от этого страдало. И я сделала выбор в его пользу. Но учиться мне тоже нравилось, и я это хорошо делала. И полученные знания мне помогают в моем кузнечном творчестве.
 
- Может, пройдет время, вы вернетесь в институт и его закончите? 
- Не знаю пока. Просто так, чтобы получить «корочку»? Мне этого не надо. 

- Как друзья относятся к вашей профессии?
- Друзей у меня практически нет. Нет времени на общение. Семью и детей пока не планирую. Молодого человека тоже пока нет. Если и общаюсь, то с коллегами, а они меня давно знают, я ведь с 16 лет – в профессиональных кузнецах. 

- А как вообще молодые люди воспринимают ваше совсем не девичье увлечение?
- Когда училась в полиграфическом колледже, помню, мои однокурсники с уважением ко мне относились. В отличие от них, только начинающих делать свои первые шаги во взрослой жизни, я была уже профессионально состоявшимся человеком. Мои клинки к тому времени брали первые места на выставках. Мальчишки из группы все просились на экскурсию ко мне в кузницу. А сегодня, если молодые люди узнают, чем я занимаюсь, конечно, вначале удивляются, но потом начинают с интересом расспрашивать как да что, и им уже не важно – женское это дело или нет. 

- О какой-то другой профессии вы никогда и не задумывались?
- Нет, конечно. Я вообще никогда не мечтала об обычной профессии. Когда мои одноклассницы хотели пойти в стюардессы, я искренне не понимала, как можно мечтать разносить бутерброды. Нет, моя профессия – лучшая, именно такая и была мне нужна, кузницу я ни на что не променяю. 

Елена Алексеева