КАРЛОВЫ ВАРЫ ПО-КИТАЙСКИ
С тех пор, как замок на российско-китайской границе упал, поток российских граждан в соседние просторы год от года растет неизменно. Зато меняется судьба приграничных китайских городов, принимающих этот поток. Например, Хэйхэ, что напротив Благовещенска, за несколько лет прошел путь от крохотной рыбацкой деревушки до города небоскребов в стекле и неоне. А Хуньчунь имеет репутацию здравницы, причем вполне заслуженно.

И житница, и кузница

Весь центр Хуньчуня в рекламных неоновых вывесках на трех языках: китайском, корейском и русском — это обязательное условие, поставленное коммерсантам городскими властями. Среди прочих взгляд цепляет: "Аптека для русских. Пенсионерам — скидка. Лечим все!".

Даже диссертации будет мало, чтобы описать, что такое китайское приграничье для российского Дальнего Востока.

— На самом деле это целый приключенческий роман, это Маяковский, Чак Паланик и суровая правда жизни в одном флаконе,— поясняет известный во Владивостоке китаист Иван Зуенко.— Приграничные китайские города стали местом для культурного или же, наоборот, совсем бескультурного времяпрепровождения в духе американо-мексиканской границы. Наши граждане эти китайские города ненавидят лютой ненавистью и любят до умопомрачения, их принято ругать, но в них всегда возвращаются.

И надо отметить, что Хуньчунь на фоне своих собратьев резко выделяется. Это такой милый провинциальный городок, сделавший ставку на лечение, такие Карловы Вары по-китайски. Здесь чисто и тихо — сказывается, должно быть, корейская ментальность, ведь это корейский автономный округ КНР и до границы с Северной Кореей буквально рукой подать.

Пока Северная Корея наводит на весь мир панику своими ракетами, в соседний Хуньчунь поток бесстрашных россиян не только не уменьшился, но, кажется, даже и увеличился: пришла весна, а с ней и сезон оздоровительных туров.

Тур — это четыре дня с проездом и проживанием с завтраком и ужином за 3800 рублей. Медуслуги — отдельно. Виза не нужна, делается групповая заявка, по которой автобус въезжает в Китай. Въехать и выехать можно только в одном и том же составе, перемещение по самому Китаю ограничено Хуньчунем и областным центром Яньцзи. Сразу после пересечения границы руководитель тургруппы забирает загранпаспорта, чтобы приключений с утерянными документами не было.

— Ну вот и все, теперь мы все, как Паниковский из "Золотого теленка", человек без паспорта,— шутит сидящий на соседнем кресле автобуса Петр Алексеевич, в недавнем прошлом работавший в управлении механизации в городе Артеме. Он к китайским медикам ездит как на работу — уже третий год. В Артеме врачи лечить его отказывались, зато в Хуньчуне взялись.

Мы идем с ним в один из многочисленных госпиталей Хуньчуня, и человек, на котором российская медицина три года назад поставила крест, долго со словами благодарности трясет руку невысокому старенькому профессору. Имени своего врача-спасителя артемовский пенсионер так до сих пор и не знает, потому что по-китайски не говорит, а переводчики сообщать имя доктора отказываются, ссылаясь на то, что тот лечит местное партийное руководство и соответственно имя не должно быть широко известно за пределами Хуньчуня.

Развлекательный центр, где хозяева из России

"Миллион алых роз" с неповторимым китайским акцентом сменяется на интернациональное "Хеппи бездей", девушки-артистки с букетом цветов идут к столику, за которым сидит семья из города Арсеньева. Юбилей любимой бабушки все вместе приехали отмечать в Китай. Растроганная Татьяна Аркадьевна прижимает к груди цветы и украдкой вытирает выступившие слезы.

— Мы почему сюда приехали-то. Во-первых, смена обстановки, а во-вторых, намного дешевле выходит, что уж там говорить,— признается именинница.— Мы с мужем всю жизнь проработали на заводе, где делают военные вертолеты. А как на пенсию вышли, поняли, что палат каменных не нажили и все наши накопления после всех денежных реформ и кризисов превратились в тыкву, как карета в полночь у Золушки. Вот теперь, чтобы достойно посидеть за праздничным столом, приходится в Китай ехать.

Считайте сами: нам поход в этот ресторан на пятерых обошелся в 400 юаней, то есть 2 тысячи рублей. А сколько мы оставили бы у себя дома? Раза в четыре больше как минимум.

На пешеходной улице Европейской в самом центре города недавно открылся развлекательный центр, где и хозяева, и менеджмент, и музыканты из России. Вечером и ночью здесь дискотека, а днем собираются члены так называемого Русского клуба Хуньчуня, объединившего человек 50 тех, кто приехал сюда всерьез и надолго.

Одна из самых известных и деятельных представительниц Русского клуба Хуньчуня, Надежда Анатольевна, говорит, что ей, логопеду-дефектологу с тридцатилетним опытом, не пришлось долго искать, чем бы себя занять на заслуженном отдыхе в чужой стране. Работу преподавателя русского языка предложили практически мгновенно: среди китайцев и корейцев, живущих в приграничных районах, масса желающих изучать русский. Но все уроки русского проходят на квартире и, разумеется, неофициально.

Сейчас намечается другая тенденция: в Китай все чаще приезжают люди среднего возраста, присматриваются, какие тут условия для бизнеса и вообще жизни, и — остаются. Так перебрался в Хуньчунь из Владивостока Руслан Татаринов с женой Оксаной. Здесь он открыл небольшой магазин и ведет бизнес по продаже электроники и автомобильных товаров.

— Все просто и прозрачно, никаких откатов, никаких взяток и поборов со стороны налоговых или пожарных. Плати себе налоги и арендную плату и спи спокойно, - говорит Руслан. Им с женой чуть за 40, у них во Владивостоке осталась взрослая дочь. В один голос уверяют, что на родине их ничего особенно не держало, они были рады уехать даже ради того, чтобы просто сменить среду обитания и немного пожить для себя. Встретят ли они здесь пенсию? Этот вопрос ставит их в тупик: может, через два десятка лет дома все-таки лучше будет?..

Иван Волонихин