БОЛЬШЕ ВСЕГО ОН БОЯЛСЯ ПЕРЕЖИТЬ СВОЮ ЛЮБИМУЮ
Основой сюжета одного из фильмов могла стать и личная история знаменитого артиста Евгения Матвеева: любовь земная — это о его отношениях с женой Лидией Алексеевной. Артист, которому приписывали многочисленные романы с самыми красивыми актрисами Советского Союза, а поклонницы устилали лестницу в его доме цветами и любовными записками, не только прожил со своей супругой больше 50 лет, но и умер у нее на руках. Говорят, больше всего Евгений Семенович боялся пережить свою любимую Лиду, он просто не знал, что будет делать без нее. Мы встретились и побеседовали с Лидией Алексеевной.

Старался от всех оторвать

— Евгений Семенович — с Украины, а вы — коренная сибирячка. Где же вы познакомились?
— Это вполне могло случиться в Киеве, где Женя обучался в актерской школе Александра Довженко. Я в это время училась в Киевской консерватории (и параллельно — в 10-м классе), но потом вернулась домой, в Сибирь. И все-таки нам суждено было встретиться... Когда Женя окончил первый курс, началась война. От Киева учащиеся долго шли пешком, пока их не посадили на товарный поезд, который направлялся в Тюмень. Там Матвеева определили в пехотное училище, а потом за хорошие показатели оставили преподавателем. В Тюмени юный Женя на 100 процентов освоил русский язык — до этого, до 19 лет, он говорил только по-украински.

— Наверняка Матвеев рвался на фронт?
— Он много раз подавал рапорты с такой просьбой, но его не отпускали. Преподавал Женя до самой Победы и одновременно принимал участие в художественной самодеятельности. На одном из смотров, где Матвеев читал «Василия Теркина», я его впервые и увидела. А он меня услышал в концерте и тоже обратил на меня внимание. Снова мы встретились в Свердловске — на конкурсе артистов эстрады, учащихся музыкальных училищ и студентов консерватории.

— Он вам сразу приглянулся?
— Я бы, наверное, вообще не обратила на него внимания, если бы не моя подружка, которая была в Женю влюблена. Я же только удивлялась: «Что ты в нем нашла — тощий, длинный, нескладный?». Но она отмахивалась: «Ты ничего не понимаешь!». Я все время пыталась как-то свести их вместе, подталкивала подругу к Матвееву, а он, наоборот, старался меня от всех оторвать — в общем, получился настоящий любовный треугольник! Бывало, приходим в кино, оставляю ему место рядом с Ниной, а он садится с другой стороны — рядом со мной. А потом и вовсе подстроил все так, что мы с подругой потерялись в универмаге и уехали с ним на трамвае в парк, где и провели вместе весь день.

Схватили свидетельство о браке и бежать

— Вы уже тогда поняли, что хотите встречаться?
— Симпатия между нами появилась, но сначала надо было решить вопрос с моим поклонником, который никого ко мне не подпускал. Когда до него дошли слухи, что у меня роман с артистом, он предупредил: «Учти, увижу вас вместе, застрелю его и тебя, а потом сам застрелюсь». — «Ну и дурак», — сказала я и ушла. К счастью, вскоре этот человек уехал из нашего города. Перед отъездом он пришел ко мне и спросил: «Да или нет?». Я ответила: «Нет». — «Тогда, — говорит, — ты меня больше не увидишь!». Стараясь скрыть радость, я пожелала ему счастливого пути.

— Рухнула последняя преграда — вы стали встречаться открыто?
— В период ухаживаний мы с Матвеевым так часто ссорились, что вполне могли и не расписаться: один вечер женимся, на второй — разводимся... Часто ругались по дороге домой, тогда я гордо бросала ему: «Не провожай меня!» — и убегала. Мама уже знала: раз я пришла одна, значит, мы опять поссорились. В конце концов, она по¬ставила нам условие: «Надоело мне смотреть, как вы бегаете друг от друга: или женитесь, или расставайтесь навсегда!».

И вот 2 апреля 1947 года Женя подошел ко мне и сказал: «Завтра после репетиции идем в загс подавать заявление». В тот же день нас расписали. Как и положено, спросили каждого: «Вы согласны? А вы согласны?». — «Давайте быстрее, — не выдержал жених, — пока она не передумала».
Мы с ним схватили свидетельство о браке и бежать, а сотрудницы загса кричали нам вслед: «Куда же вы, хоть поцелуйтесь!». Вечером посидели в семейном кругу, а через месяц, на 1 мая, сыграли официальную свадьбу — пригласили всех актеров его театра, друзей и родственников.

— Подруга, которая была влюблена в Евгения Семеновича, на свадьбу пришла?
— С ней все разрешилось самым лучшим образом: стоило Матвееву стать актером, как он тут же перестал ее интересовать — оказывается, она любила только военных. Так что на нашей свадьбе Нина была желанным гостем. «Вот видишь, — сказала я ей, — ты его бросила, а я подобрала».

— Как вы с Евгением Семеновичем оказались в Москве?
— В 1952 году с новосибирским театром «Красный факел», который называли «сибирским филиалом МХАТа», он поехал на гастроли в Ленинград. Матвеев так понравился публике и критикам, что его пригласили на работу сразу несколько театров — МХАТ, Малый и БДТ имени Горького. Но художественный руководитель Малого театра Михаил Иванович Царев оказался самым настойчивым, он обещал все — и первые роли, и квартиру, — и Матвеев, поколебавшись, согласился.

Ну и мужика себе отхватила!

— Царев свои обещания сдержал?
— Не во всем и не сразу. Особенно сложной была ситуация с жильем: первое время мы с дочерью Светланой жили в гостинице, потом нам дали комнату в коммуналке, потом родился сын Андрей. Только через несколько лет мы получили нашу первую квартиру на Комсомольском проспекте.
Не лучше обстояли дела и с финансами — у мужа зарплата была невысокой, а я сидела без работы. Поэтому, несмотря на то что окончила два факультета — вокальный и хормейстерский, — пошла петь в хор Большого театра. Могла, конечно, найти и место солистки, но тогда наша семья — к тому времени у нас уже родилась дочь — осталась бы беспризорной: Женя на съемках, я на гастролях. Думаю, долго мы бы так вместе не прожили, развелись.

— Вы никогда не жалели, что пожертвовали сольной карьерой ради мужа и детей?
— Я-то нет, а вот Евгений Семенович часто говорил: «Жена — моя жертва, она могла бы стать известной артисткой, а вместо этого всю жизнь пела в хоре». Когда мы жили в Новосибирске, я работала в театре и кормила семью, потому что Женя в то время как актер еще не раскрылся и сидел без работы. Но больше всего его бесило, когда вслед ему шептали: «Смотри, муж Матвеевой идет». Потом уже чаще обо мне говорили как о его жене.

— Лидия Алексеевна, признайтесь, многие завидовали тому, что у вас такой красивый и ус¬пеш¬ный муж?
— У нас в гримерке это была любимая тема для обсуждения. «Ну и мужика ты себе отхватила!» — твердили наши хористки. В конце концов, мне так надоело это слушать, что я, придя домой, с порога заявила: «Все, развод!». — «Что случилось?» — опешил Евгений Семенович. «Да, — говорю, — мне дамы на работе уже все уши прожужжали тем, как мне повезло, что я отхватила себе такого мужа!». Он улыбнулся: «Передай своим дурам, что счастье не в том, что я твой муж, а в том, что ты — моя жена».

— Евгений Семенович приходит к вам во сне?
— За те 10 лет, что я живу без него, это случилось только один раз. Мне приснилось, будто в яркий солнечный день я иду по улице и вдруг слышу за спиной его шаги. Поворачиваюсь, вижу, что он одет по-летнему. Улыбается, спрашивает: «Куда ты спешишь?». Хотела ответить — и проснулась. Но мне показалось, что он хотел позвать меня к себе. Помню, я тогда подумала: неужели за столько лет, что мы с ним прожили вместе, я ему еще не надоела?

Людмила Грабенко