ИЗВЕДАЛ И МИЛОСТЬ ГОСПОЖИ УДАЧИ, И МОНАРШИЙ ГНЕВ

Химик Менделеев нашел для него способ из нефти делать керосин, композитор Бородин помогал ему устраивать русский Баден-Баден, Савва Морозов обозвап его "царем откупщиков", а народ считал его заслугой отмену крепостного ига. Купец Василий Кокорев благодаря своим талантам и неуемному характеру изведал и милость госпожи удачи, и монарший гнев.

Крестьянская смекалка

Семья старообрядцев "беспоповского поморского согласия" Кокоревых владела небольшой солеварней на севере Костромской губернии. Не богато жили, но зажиточно. 23 апреля 1817 года у солигаличского торговца Александра Кокорева родился сынок Васютка. Грамоте мальчонку обучали собратья по вере родителей. После смерти отца, вместе со своими дядьями 20-летний Василий стал совладельцем семейного промысла. В 1839 году царское правительство поспешно ввело в обращение серебряный рубль и цены враз выросли, а огромное количество малых и средних купцов разорилось.

Василий Кокорев тоже прогорел. Хотя проявил недюжинную энергию и крестьянскую смекалку. Хотел он создать в родном краю нашенский Баден-Баден, однако бальнеогрязевой курорт в Солигаличе, открытый в 1841 году (кстати, существующий и поныне) большой прибыли не приносил. Отчего белая кость и голубая кровь предпочитала европейскую грязь русской — один Господь ведает, но дворянчики упорно ехали в ихний Баден и избегали костромского Солигалича. Впрочем, конкуренцию немецкому курорту составлял и наш родной Пятигорск. Так что вины Василия Кокорева в том не было, скорее он оказался полностью прав.

А будущий зачинатель нефтяной промышленности в России Василий Кокорев поднялся на винных откупах. Винный откуп почитался тогда делом "лихим и грешным", но вполне законным и позволял делать "бешеные деньги". В 1863 году многие, привыкшие к легким заработкам на откупах купцы, разорялись. Но и в пореформенную эпоху Кокорев оказался на коне. Он вкладывал деньги в пароходство, в железнодорожное строительство, в нефтедобычу, банковское дело, возрождение народной культуры, в собрание коллекции картин, занимался благотворительностью.

В 1859 году Кокорев, которого Савва Морозов назвал "откупщицким царем", построил в 17 км от Баку, в поселке Сураханы, первый в мире нефтеперегонный завод. Пока одна будущая знаменитость корпела над солигаличскими грязями, другой гений науки поставил на поток производство керосина. Этим занимался молодой приват-доцент Петербургского университета Дмитрий Менделеев, выписанный Кокоревым из столицы. По предложению Менделеева было введена круглосуточная перегонка нефти, освоено производство эмалированных бочек, организована нефтеналивная морская перевозка и от завода к берегу моря проложен нефтепровод.

Василию Александровичу ничего не помешало заняться самой прибыльной отраслью того времени — строительством Волго-Донской железной дороги. В 1863 году он провел в Москве конку — конно-железную дорогу, связавшую центр через Мясницкую с тремя вокзалами на Каланчевской площади; в 1871 году купил Московско-Курскую железную дорогу, а в 1874-м начал строительство Уральской дороги.

Золотой лапоть Кокорева

Великолепный прирожденный оратор Кокорев более всего прославился исторической речью, произнесенной им на рождественском банкете 27 декабря 1857 года. Выступление Василия Александровича касалось ни более ни менее, как отмены крепостнического рабства — позорного пережитка, мешающего прогрессу. Доходчиво и аргументировано оратор объяснил, что освобожденные мужики пополнят ряды пролетариата, а оставшиеся без дармовой рабочей силы дворяне начнут закупать новую сельскохозяйственную технику. Кокоревская рождественская речь долго ходила в списках. Когда вышел манифест об отмене крепостного права, некоторые крестьяне сочли, что освободили их не император Александр II, а выкупили их у царя и дворян Кокорев с друзьями — купцами Алексеевыми, Солдатёнковым и другими.

На одном из аукционов Кокорев купил большой золотой лапоть и водрузил его на письменном столе в своем кабинете. Друзьям Василий Александрович в шутку говорил, что он сам был ведь когда-то лапоть лаптем, да озолотился, из низов вышел в миллионщики. Писатель Валерий Чумаков сообщает: "Золотой лапоть неожиданно всплыл в середине 1930 годов на одном из брюссельских аукционов. Но никто за кокоревский символ не дал даже стартовой цены".

После памятного рождественского выступления Кокорева, его на следующий день вызвал к себе московский генерал-губернатор Закревский и настойчиво попросил подобных речей более не произносить. Василий Александрович охотно с начальством согласился и даже дал в том расписку, но уже через пару недель снова разразился яркой речью на ту же крамольную тему. В Санкт-Петербург последовало донесение Закревского: "В Москве завелось осиное гнездо. Гнездо это есть откупщик Кокорев". И власти решили прижать купца к ногтю. Сначала делали намеки, когда тот не понял, то оттерли от государственной кормушки, отняли все откупы.

Конечно, не ставилась задача посадить в тюрьму или разорить неуемного богача. После его смерти наследникам досталось несметное богатство, в том числе роскошный дворец в Царском Селе. У Василия Кокорева и его супруги Веры Ивановны было четверо сыновей и трое дочерей. Последние сделали довольно удачные партии, выйдя замуж за дворян и банкиров.

Василий Кокорев умер 23 апреля 1889 года от сердечного приступа. Проститься с ним на Малоохтинское кладбище в Петербурге пришли лишь старообрядцы-единоверцы. Вместо прощальных речей над могилой зачитали отрывки из знаменитой книги Кокорева, одного из самых успешных и умных деловых людей России. Одно из них звучит как завещание потомкам: "Пора государственной мысли перестать блуждать вне своей земли, пора прекратить поиски экономических основ за пределами Отечества, засорять насильными пересадками на родную почву; пора, давно пора возвратиться домой и познать в своих людях свою силу".

Игорь Буккер