НА НИХ СМОТРЯТ, КАК НА МУЗЕЙНЫХ ЭКСПОНАТОВ
Несколько лет назад Григорий Сергеев объединил добровольцев в поисковый отряд «Лиза Алерт». Волонтеры ищут тех, кто заблудился в лесу или потерялся в большом городе. Георгий рассказал, почему поисковики рвутся бесплатно делать работу МЧС и полиции.

Эмчеэсовец риехал присматривать за волонтерами

— Как и почему вы начали участвовать в поисковых работах?
— Благотворительность, помощь детским домам, больницам — я никогда ничем таким не занимался, был абсолютно практичным человеком. Думал больше о себе, а не об окружающих, как, наверное, и большинство людей. Летом 2010-го постоянно мелькали посты с просьбой о помощи в поиске пропавшего человека. Каждый раз я думал: ну, что за нелепая история? Там что, МЧС что ли нет? Увидев очередное объявление: «Поселок Черноголовка. Пятилетний мальчик Саша потерялся в лесу, нужны люди на внедорожниках, приезжайте», я решил, что поеду помогать.

На площадке поиска было человек 20. Стояла машина МЧС, и рядом с ней курил один эмчеэсовец. Спрашиваю его: «Остальные-то где? В лесу?» — «Да, из наших нет никого». Он, видимо, приехал присматривать за волонтерами. А люди все уставшие, после работы. Никто не понимает, что делать, как делать. Начали обходить лес. Нашли ребенка. Едем назад. И тут по радио говорят: «В лесу удачно завершились поиски ребенка. Мальчика нашел отряд МЧС, в поисках приняло участие 500 человек личного состава и 30 единиц техники». Тут я понял, как все это работает.

— В сентябре этого же года в лесу недалеко от Орехово-Зуево пропала Лиза Фомкина вместе с тетей. Ваш отряд был назван в память о девочке, верно?
— О Лизе мы узнали через репост в интернете на пятые сутки после пропажи. Сразу поехали. К тому моменту госслужбы искали пропавших, но абсолютно неэффективно. Пропажа девочки совпала с Днем города, и почти вся полиция была отправлена на дежурство. Те, что начали искать Лизу и ее тетю, первым делом опросили деревню, и, по их словам, про пропавших никто ничего не знал.

Наш доброволец в той же деревне нашел три свидетельства, из которых стало очевидно, что до этого пять дней полиция искала не в том лесу. В последнюю ночь в лесу работал отряд из 300 волонтеров. Добровольцы нашли мертвую девочку и тетю на десятые сутки после пропажи. Девочка умерла на девятый день. Мы опоздали на сутки.

До истории с Лизой мы не понимали масштабы проблемы. Считали, что государственные службы что-то делают. Ездят ведь «скорые», гаишники права проверяют. И казалось, что если ты заблудился в лесу, тебя пойдут искать. История с Лизой показала, что не пойдут.

Стало ясно, что с этим надо что-то делать. Мы решили создать площадку, которая объединила бы волонтеров. Через месяц заработал сайт, где мы объявили о поисковом отряде «Лиза Алерт». Термин «Алерт» взят от названия системы по поиску похищенных детей, которая успешно работает в США «Амбер Алерт». Ее принцип — мгновенное распространение информации о пропаже ребенка. Мы расширили понимание этого принципа, реагируем на все случаи пропажи людей: в лесу, в городе, ищем и взрослых, и детей.

Работают не за деньги и не за спасибо

— Сейчас «Лиза Алерт» занимает все ваше время?
— Да, я координирую поисковые работы семь дней в неделю. До этого я занимался бизнесом, у нас с супругой — мебельный магазин, работал по 12 часов. За две недели до пропажи Лизы Фомкиной у нас родилась дочь. Я пропадал на поисках, а супруга, будучи в декрете, вела бизнес. Сейчас я присутствую в бизнесе только как консультант. Некоторых сотрудников, наверное, уже не узнаю в лицо, если увижу.

— Почему вы не принимаете финансовую помощь от тех, кто хотел бы поддержать «Лизу Алерт»?
— Мы сразу решили, что не будем заводить расчетных счетов, виртуальных кошельков, чтобы никто не подумал, что мы зарабатываем на поисках. Кто хочет помочь — пожалуйста. На сайте висит перечень того, что нам нужно. Мы всегда рады фонарям, аккумуляторам, батарейкам, пешеходным навигаторам, рациям.

— Кто идет к вам в волонтеры?
— Люди разные, объединены они только пониманием того, что если мы не будем находить пропавших, то вряд ли кто еще этим займется. Каждый помогает, как может. Есть, например, владелец вертолета, он готов за свои деньги поднять в воздух дорогостоящую технику и вести поиск. Другой волонтер приобрел нам штабной автобус, в нем есть монитор, куда мы грузим карту местности, удобный стол. Мы можем разрабатывать стратегию поиска уже по пути на место. Есть студенты, которые прочесывают лес ногами. Есть те, кто работает за компьютером в офисе, помогая распространять информацию о пропавшем и координируя волонтеров.

— Вы ведете статистику, сколько людей теряется в московском регионе?
— Сейчас, в сентябре, в Подмосковье теряется до десяти людей человек ежедневно, мы знаем о единицах. В год «Лиза Алерт» выезжает в область более ста раз. Если хотя бы скромно предположить, какова реальная статистика, мы получим картину в нескольких тысяч пропавших в год. Возьмем скромную цифру в три тысячи пропавших в Московской области за год. Из них, как минимум, 500 - 600 человек погибли.

— Как вас благодарят те, кого вы спасли? Их семьи?
— Часто предлагают деньги, но мы всегда отказываемся. Мы работает не за деньги и не за спасибо. Просто у нас личная потребность исправлять мир к лучшему. Хотя сегодня это и сложно осознать, делать что-то безвозмездно — это нормальное желание. На нас часто смотрят, как на музейные экспонаты. Половина уверена, что нам платят. Остальные мучительно хотят понять внутренний мир волонтера. Полицейский, например, как-то спросил: «Ну и зачем ты здесь. Вот мне сказали приехать — я приехал. А ты зачем?»

— Что у вас в планах?
— Мы предложили правительству Москвы создать систему быстрого реагирования. Она объединит волонтеров, государственные структуры и коммерческий сектор. Наша задача наладить коммуникацию между этими звеньями. Так, городские билборды могут оказаться эффективной ориентировкой на пропавшего. Но это чья-то собственность, и кто-то теряет в деньгах, если там размещена не реклама зубной пасты, а фото пропавшего.

— Сообщество создано, волонтеры работают. Вы не думали, что вам пора оставить отряд?
— Думал, конечно. «Лиза Алерт» — это локомотив. Если вы успеваете нажимать на нужные рычаги, он едет верно, если нет — все равно едет, но может сбиться с маршрута. У меня нет уверенности, что поисковый отряд будет столь же эффективно работать без меня. Потому я здесь.

Елена Сахарова