Алиса ФРЕЙНДЛИХ, актриса: ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА ДОЛЖЕН БЫТЬ КАКОЙ-ТО МАНОК В ЖИЗНИ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ДЕЛАТЬ ЧТО-ТО ЕЩЕ
В Театре имени Вахтангова состоялось вручение премии «Звезда Театрала». В номинации «Легенда сцены» премии удостоилась выдающаяся актриса театра и кино Алиса Фрейндлих. К сожалению, в связи с предстоящей премьерой актриса не смогла лично посетить торжественную церемонию. Но нам все-таки удалось побеседовать с Алисой Бруновной в ее родном БДТ имени Товстоногова в Санкт-Петербурге.

Талантливые и глубокие люди не расстаются с детством

– Алиса Бруновна, примите наши поздравления с наградой. Интересно, что чувствует человек, которого называют легендой?

– Когда мне позвонили и сказали, что вручают мне «Легенду сцены», я сразу рванула в толковый словарь Даля и прочитала, что легенда – это предание о чем-то чудесном, но давнем. С одной стороны, хорошо, что меня помнят и ценят, но с другой – готовясь к очередной премьере, я всякий раз пыталась опровергнуть представление о том, будто мое творчество нечто «давнее». Вот и сейчас я готовлюсь к премьере и стараюсь делать все, чтобы не повторяться. И, как всегда, перед таким событием испытываю жуткое напряжение, момент, который называется концентрацией. Это концентрация и времени, и душевных сил.

– Кстати, новый спектакль называется «Алиса», но о нем почему-то нет никакой информации. Судя по названию, постановка о вашей судьбе?

– Когда спектакль в пути, то его не следует обсуждать до того, как он выйдет на то самое судилище, которое есть премьера. Могу сказать, что называется он не в мою честь, просто так совпало. Как говорит моя героиня: «Я заложница своего имени». Если бы меня назвали как-нибудь иначе, то никто не проводил бы аналогий. Отправная точка спектакля – кэрролловская «Алиса в Стране чудес». Но мы не пересказываем сказку, а пытаемся проанализировать: куда делись детство, радость, способность сопереживать, сочувствовать? Куда делось то ощущение ребячества, которое сопровождало бы человека всю жизнь до самых глубоких морщин? Ведь детство – это светлая сторона жизни человеческой. И, проанализировав, я пришла к выводу, что люди талантливые, глубокие и даже гении всегда сохраняли за собой способность не расставаться с детством.

– Вы переиграли, кажется, весь классический репертуар. И каждая роль непременно становилась событием. Но идет время, и сегодня, оглядываясь назад, вам не хотелось бы сыграть что-то иначе?

– Конечно, такие роли есть. Потому что время диктует свои мысли, эмоции. И сегодня я сыграла бы некоторые роли иначе, потому что пришел опыт профессиональный и человеческий. Наверное, этот опыт как-то иначе окрасил бы роль, сыгранную в 25 или в 30 лет, сделал бы ее богаче. Но было то благословенное время, когда непосредственность заменяла опыт и мудрость, которые приходят с возрастом. А это как сообщающиеся сосуды – чем больше опыт, тем меньше непосредственности. И, к сожалению, приходит время, когда уже нельзя нажать в себе кнопку и стать столь непосредственной, как в молодости.

– А не возникает иногда чувства, что самая главная роль еще впереди?

– Ну, я не такая «балда», чтобы думать, что в 80 плюс-минус год что-то значительное может быть впереди. Другое дело, что мне не хочется подводить черту. И если случится какая-то новая знаковая роль, то это будет уже подарок. Надо всегда стремиться к чему-то новому. Человек, который считает, что уже покорил свою вершину, мне не интересен. Лично я так не думаю, и это дает мне силы жить дальше. Для человека должен быть какой-то манок в жизни для того, чтобы делать что-то еще. У любого осла должна впереди на удочке болтаться морковка. Вот это ожидание чего-то непознанного и есть та самая морковка, которая движет человека вперед.

Александр Яков