СЕРЕЖИНА ТРОИЦА
У нас есть друзья. Они появились не в молодости, а в уже хорошо зрелом возрасте. Появились нечаянно, но сошлись мы быстро. Было много сходных жизненных проблем, это раз. Два - это яркие, контактные люди, а три – это то, что нам нравилось всегда – они любили других людей, любили путешествия, были доброжелательны, независтливы, много в жизни пережили, но не сломались, остались сильными и открытыми. То есть, даже половины этих достоинств хватило бы, что бы воспринять их как близких людей.

Правда, был один момент, который напрягал. Они были равнодушны к вере. Жена Галина еще могла зайти в храм, перекреститься и поставить свечку, а вот муж ее – ни-ни. В авиации он был опытный летчик, возил на ИЛах многих международных «шишек» и ни разу Бога там, в небе, не встречал. Не встречал, значит – Его там нет. А как же иначе?
Мы подталкивали эту пару поближе к вере, но больших успехов не было. Да вообще ни каких не было.

Но однажды за праздничным столом, сидя в уединении, мой муж прочитал нам новые послания апостолов – их взгляд на нас через тысячелетия. Там было двенадцать ипостасей, на которых зиждится христианская вера, а по сути вся наша жизнь. Четко, без притч и аллегорий было сказано, по каким ступенькам мы должны подниматься к Господу, если об этом мечтаем, но по незнанию теряемся в лабиринтах разных догм.

Неожиданно Сергей признался, что если бы раньше он о них знал, но уж точно выстроил свою жизнь иначе. Не делал то, что делал, и сделал бы то, что до сих пор не сделал. Это была первая отрадная ласточка.

Летом они с женой приехали в наш дом-усадьбу Ю.Никулина. Им здесь все пришлось по душе: и природа, и удаленность от столицы, дающая суетному сердцу отдохновение, и интересные люди, заглядывающие сюда - кто случайно, кто намеренно. И так совпало, что их приезд пришелся на 21 июля, Праздник Казанской Божьей Матери. Еще с вечера  их уговаривали пойти с нами в церковь. Тут батюшка молодой, но особенный. Из семьи священников и в детстве сбегал даже с уроков, чтобы попасть на праздничную службу – так любил атмосферу и весь церковный уклад, и сейчас во время Литургии клирос и вся паства поет старинные песнопения и это бывает так сильно, необычно и трогательно, что никого из новеньких не оставляет равнодушным.

Уговаривали  наших друзей и исповедоваться, и причаститься. Тем более, что никогда в жизни они этого не делали. (Нет, Галина однажды под нажимом сподобилась). Рассказали о сути исповеди, подсказали, в каких грехах  тонем и вселили надежду, что милосердие и благодать Господня очистят их души, они испытают огромное облегчение. Сергей согласился «попробовать».

Когда мы приехали в церковь и заняли очередь на исповедь, батюшка,  окинув взглядом всех страждущих покаяться, принял решение провести общую исповедь. Подразумевалось, что его паства приучена постоянно причащаться, и поэтому многих грехов еще не успели накопить. Но главным обстоятельством было, конечно, то, что священник был один и служба растянулась бы на несколько часов. Он быстро подходил к каждому желающему исповедоваться, накидывал епитрахиль и спрашивал: «Каешься?» - Если слышал в ответ:«Каюсь», то давал разрешение приложиться к Евангелию и Кресту, а в дальнейшем и к Священной Чаше. Сережа посмотрел  вопросительно, дескать, что ему делать в этих изменившихся условиях. Мы кивнули: «Делай как все». Батюшка подошел к нему, накинул на его склоненную голову край епитрахили и так же спросил: «Каешься?» - «Каюсь» - ответил наш друг. «Как имя твое?» - «Сергей». Отец Александр перекрестил его голову и снял край епитрахили. Из глаз Сергея брызнули слезы.  Не в силах совладеть собою, Сергей вышел на паперть и там еще долго выплакивал накопившиеся грехи.

Я была поражена увиденным. Одно слово - «Каюсь!», сказанное им всего лишь раз за всю его 60-летнюю суровую жизнь, способно открыть в душе несентиментального человека такой источник покаяния! Еще не были названы грехи, еще не было никакого настоящего исповедания, но эти слезы, слезы… Может, они были важнее перечисления всех его суетных помыслов, неблаговидных деяний? Разве преступник, распятый рядом с Иисусом на Голгофе, покаялся на кресте? Он только - то и попросил : «Помяни меня, Господи, во Царстве Твоем» и уже первый из человеков попал в рай обетованный.

Таким же необыкновенным стало для Сергея и само Таинство Причастия. Если раньше он и помыслить не мог, что будет вкушать что-то из одной ложечки со всеми, то здесь уже этот вопрос вообще не стоял.

Потом в церкви было водосвятие.  Как только святая вода окропила его лицо,  вновь хлынули слезы, и снова он вышел на паперть, что скрыть от людей то, что так неожиданно случилось с ним. После службы, на выходе из церкви Сергей произнес: «Хочу что-то доброе сделать для этого храма». В этой церкви и так было все в порядке, но  здесь же, в этом городке, идет  восстановление большого собора Успения Пресвятой Богородицы, и там для открытия его и проведения служб еще много чего потребуется… Предлагаю Галине и  Сергею: «Может, вы закажите местному художнику икону «Троица»? У нас уже есть  много  крупных икон,  а вот «Троицы» нет...» - «Хорошая идея» - ответил Сергей. И больше ни слова.

Во второй половине дня Галя стала «подбивать» мужа к возвращению домой.  Сославшись на неотложность некоторых дел, они  уехали…
Через день Галина сообщает печальную весть: у ее мужа были чудовищные желудочные боли , его на «скорой» увезли в больницу, а когда делали операцию, то  гнойный пузырь разорвался прямо в руках хирурга, но уже вне недр живота больного. Еще бы чуть-чуть и Серегины дела были бы совсем плохи. Сейчас он в реанимации, нельзя беспокоить.

Еще через день я набрала Сережкин мобильный. «Как ты?» - спрашиваю. Он слабым голосом в ответ: «А ты «Троицу» заказала?» - «Сереж, да через час, как вы уехали!» -«Слава Богу, -счастливым голосом сказал больной. –Я прямо чувствовал, что именно она спасла меня»…

Наталья Желнорова
На снимках:  Уже готовая икона «Троица»,Сергей и Галина Яловегины, иконописец Сергей Киприч.