Мария ПОРОШИНА, актриса: С ПОЯВЛЕНИЕМ ДУХОВНИКА НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ, В РЕШЕНИИ КОТОРЫХ Я БЫЛА СЛАБА И ДАЖЕ ТРУСЛИВА, БЫЛИ РЕШЕНЫ
Лауреатом национальной книжной премии «Книга года — 2013» в номинации «Электронная книга» стал проект «Живая поэзия. Круг Лета Господня» — мультимедийное издание, включающее более 700 стихотворений, исполненных самыми известными российскими артистами. Среди участников проекта — актриса Мария Порошина.

Отошла от Церкви на десять лет

— Для вас существует противоречие между верой и профессией?
— Бывает, что, когда предлагают очередной сценарий, согласиться — значит заключить сделку с совестью. И вера в данном случае — это постоянный фильтр: за какой материал ты берешься, какие слова произносит твой герой, какие поступки совершает, насколько ты готов нести это с экрана. Вера — тормоз, позволяющий сделку с совестью не совершить. Если все же совершаешь и на сомнительную роль соглашаешься — значит ты не реализуешься ни как христианин, ни как актер.

Противоречие между верой и профессией я остро ощущала в юности. Когда поступила в Театральный институт им. Щукина, начала постепенно испытывать внутреннюю дисгармонию. Мне казалось, что театр и вера несовместимы. Это мнение отчасти поддерживали окружающие — возможно, сами того не желая. Одна моя однокурсница так прямо и говорила мне: «Ты уж реши, в театре ты или в храме, ты же знаешь, что театр — это особый образ жизни»…

— Как вы разрешили это противоречие?
— Отошла от Церкви примерно на десять лет… Это сейчас я понимаю, что между профессией и верой не обязательно возникает противоречие и любой человек в своем ремесле — в том числе актерском — может и должен через себя транслировать свое отношение к вере и к жизни. Но тогда — в юности — я этого не понимала. Мне казалось, что профессия — это одно, а душа — другое, и точек соприкосновения у них нет.

Как бы смешно это ни прозвучало, какие-то важные внутренние вещи о вере я стала для себя открывать еще до поступления в институт. Размышления привели меня в храм. И не только меня — у нас была целая компания друзей. Само собой, мы переживали все полагающиеся подросткам искушения молодости, но вдруг появилась и совсем другая — новая — часть нашей жизни.

Вера начинается с доброжелательности

Мы хотели познавать мир веры и Церкви. В тот момент я даже подумывала о том, как здорово было бы в будущем стать матушкой! Мне наивно казалось, что я к этому готова… Хотя, может быть, прояви в тот момент больше требовательности к себе — жизнь была бы сейчас совсем другой. Была бы я счастливой мамой восьмерых детей… Но жизнь в итоге повернула туда, куда повернула. Я вроде бы уже решила не связывать свою жизнь с творческой профессией, но в итоге вышло так, что все же поступила в театральный и, как уже сказала, отошла от Церкви лет на десять.

Но однажды судьба свела с отцом Владимиром Волгиным. Я пришла к нему на исповедь и… «Боже мой! — думала потом я. — Как же я провела эти десять лет без духовного наставника, без Церкви?» С появлением духовника я как будто вернулась к себе настоящей. И жизнь во многом изменилась. Не радикально, конечно, но некоторые проблемы, в решении которых я была слаба и даже труслива, были решены. В итоге я обрела мужа Илью, а потом у нас родилось двое детей.

— У вас три дочки и вам наверняка хотелось бы, чтобы по-человечески они развивались именно в том направлении, о котором вы сейчас говорите. Что вы для этого делаете?
— Мы много беседуем, обсуждаем их поступки и дела. Но это всегда разговор по душам — без излишней назидательности. Большую роль в этом играет муж. Я оцениваю их поступки по-женски — с эмоциональной точки зрения, а вот Илья — как и подобает главе семьи — с позиции жизненной мудрости, по-философски. Например, с Полиной — старшей дочкой, студенткой Щукинского училища — Илья может разговаривать два часа подряд. Это бывает спор, в смысле — столкновение двух позиций, двух мировоззрений. Но в итоге часто дочка принимает его точку зрения и признает то, в чем могла оказаться неправа, а это всегда непросто.

— Приход к вере часто требует пересмотра старых привычек. Что тяжелее всего в себе менять?
— Самое тяжелое — быть всегда доброжелательной. На мой взгляд, жизнь по вере и начинается с доброжелательности. Как бы ни вел себя человек рядом с тобой, если ты посылаешь ему свое благодушие: дескать, вот он такой, он так же, как и я, пришел на эту землю, чтобы духовно вырасти в меру своих сил и достичь чего-то более высокого, — тогда весь мир вокруг тебя самого меняется через призму такого взгляда.

Константин Мацан