ДЕНЬ РФ ВРЕМЕН ЕЛЬЦИНА – ПУТИНА
12 июня в нашей стране отмечается, наверное, самый невнятный государственный праздник. За более чем два десятка лет множество россиян даже не запомнили его официального названия. Так, по данным социологов, в прошлом году 36% опрошенных называли эту дату «Днем независимости». Причем пояснить – когда и от кого Россия стала независимой, затруднялись. День России — он получил относительно недавно, 12 лет назад. А до этого был действительно Днем независимости.

Абсурдная декларация

День России правильнее было бы назвать «Днем РФ времен Ельцина – Путина». Какими же достижениями она его встречает? 100 олигархов владеют 35% всех ее богатств и имущества, около двух тысяч человек имеют годовой доход 50 миллионов долларов. Что ж, для них 12 июня, видимо, и впрямь день особенный. Хотя с Россией свое будущее они вряд ли связывают. Недаром в прошлом году за границу утекло капиталов на 120 млрд долларов. А вот 16 млн россиян только по официальным, неполным и приукрашенным данным находятся за чертой бедности.

Первые десять лет своего существования праздник 12 июня отмечался как годовщина Декларации о российском государственном суверенитете. Превращение этого дня в абстрактный День России — патриотическое торжество, лишенное какого-либо общепонятного сюжета, было равносильно официальному заявлению о том, что в июне 1990-го не случилось ничего такого, чем стоит гордиться.

СССР должен был когда-нибудь развалиться на несколько национальных государств. Российская общественность забыла недавнюю свою неприязнь к руководящему сословию и вместе с ним погрузилась в счастливый сон о Советском Союзе.

Еще накануне горбачевской перестройки прогрессивные люди с надеждой читали передовой журнал «ЭКО», который восхвалял заводских директоров и намекал, что технократическое сословие, со своей компетентностью и чувством нового, в подходящий момент поведет за собой страну и обновит ее экономический строй. А потом поднялась заря капитализма, и выяснилось, что советский директорат думает об одном: как бы разграбить свои заводы и скрыться с добычей.

В конце 1980-х из прозревшей номенклатуры и отчасти из новых людей в России образовался политический класс, который внушал энтузиазм искренностью своих призывов к демократии и гражданскому патриотизму. Но с началом капиталистического строительства почти все это передовое сословие безвозвратно ушло в коррупцию и воровство.

В середине 1990-х началось массовое возвращение во власть выходцев из прежней партийной элиты. Этому явлению придумали уважительное название: «номенклатурный ренессанс». Но бывшие секретари обкомов шли в губернаторы и мэры вовсе не ради восстановления социалистического строя, а только для того, чтобы ограбить свои области и города.

Один за другим отряды российского истеблишмента оказывались политическими жуликами и превращались в разложившиеся антиобщественные клики. Все идеи, притворно взятые ими на вооружение, — национал-демократические, леволиберальные, правоконсервативные — были опорочены.

Чувствуя, что низы выходят из летургии, и видя первые признаки складывания российской политической нации, Кремль пытается возглавить этот процесс, опираясь на все архаичное, антидемократическое и неадекватное, что только удается в нем отыскать.

Можно называть декларацию о суверенитете России декларацией независимости, подчеркивая как бы ее абсурдность, хотя безнадежно абсурдны как раз нынешние государственные импровизации. Можно зубоскалить над наивностью и лукавством авторов этой декларации, хотя сегодняшние попытки управлять историей гораздо наивнее.

Сергей Шелин