ЕГО ТРУДЫ ПЕРЕЖИВУТ ВЕКА
15 августа исполнилось бы 60 лет фотохудожнику и издателю Юрию Холдину, давшему новую жизнь фрескам Дионисия. Юрий Холдин трагически погиб семь лет назад, но его труды переживут века. И в этом нет никакого зряшного пафоса. Холдин вошел в историю современного искусства как автор просветительского проекта «Свет фресок Дионисия — миру». Его масштабная выставка (более 400 работ) с 2011 года работает в музее храма Христа Спасителя.

Эпоха Дионисия и наша современность

Впервые за более чем 500-летнюю историю знаменитые фрески Ферапонтова монастыря, которым посвящена работа фотохудожника, получили достойное представление на центральной столичной площадке. И все благодаря тому, что 12 последних лет своей жизни Холдин отдал исследованию и созданию беспрецедентного изобразительного материала, давшего фрескам Дионисия новую жизнь.

Шедевр с полутысячелетней историей перестал восприниматься как реликт канувшей в Лету цивилизации. Благодаря свежему взгляду нашего современника он органично вошел в пространство современной культуры. Образ этой уникальной пространственной росписи, сохранившейся в русской глубинке на Вологодчине в первозданной целостности и в начале XXI века заново открытой для нашего времени Юрием Холдиным, можно теперь видеть в постоянной экспозиции.

Вышедший в 2002 году альбом Юрия Холдина «Сквозь пелену пяти веков» стал откровением для ценителей древнерусского искусства. Как и первая передвижная выставка в 2006-м, стартовавшая в Инженерном корпусе Третьяковской галереи. Так где же истоки столь счастливого труда двух подвижников — древнего и современного? Что-то же тянуло Холдина в начале 1990-х на Соловки, на эту русскую Голгофу, где так тесно оказались переплетены предательство, богооставленность, крестные страдания и — Воскресение, пасхальная радость. Именно это увидел на Соловках Холдин, начиная важнейший этап своей творческой жизни.

«Я заставлял пленку увидеть так, как человек видит это во время литургии, когда включаются паникадила, горят свечи:» — объяснял Юрий. Причем под каждую композицию он создавал индивидуальную схему освещения, находил одну единственно правильную точку съемки, не допускающую перспективных и смысловых искажений. Тем самым не допускал ни малейших погрешностей в передаче не только трехмерного пространства собора, но и четвертого — духовного измерения, составляющего душу фрески.

Адекватное прочтение ферапонтовского цикла, где так счастливо соединились для нас гений русского иконописца XV века и талант современного мастера фотоискусства, вызвало мгновенный и глубокий резонанс. «Когда я увидел книгу Юрия Ивановича Холдина, я понял, что это сделано человеком, который не просто фотограф, а для которого фрески Дионисия стали одной из главных составляющих его жизни. Это еще до знакомства с ним. И когда он ко мне пришел рассказать, что же такое эта его книга, о своих планах, я понял, что он из людей одержимых. Одержимых идеей. И мне с ним было очень интересно общаться. С какой теплотой он говорил о таких, казалось бы, механических вещах, как новая бумага, на которой работы печатаются, о каких-то придуманных приспособлениях для фотоаппарата — говорил об этом как о живых вещах!

Вообще этот фонд «Фрески Руси» с проектом «Свет фресок Дионисия — миру» я считаю одним из интереснейших проектов, это как бы наш ответ Чемберлену», — вспоминал Савва Ямщиков.

Аналитиками искусства проект Холдина был назван переворотом в искусствоведении и книгоиздании одновременно. И книга-фотоальбом «Много званых. Памяти Юрия Холдина», выпущенная к юбилею мастера, стала тому подтверждением.
«Творчество Дионисия — это явление Духа и Силы, а Юрий Холдин соединил своим творчеством эпоху Дионисия с нашей современностью, создал совершенно уникальное произведение, — говорит протоиерей Леонид Калинин. — Он сумел донести до нас без теней, без тьмы, в Свете Божием, в красоте, в полноте всей этой живописи то, что мы с вами вряд ли сможем увидеть когда-нибудь, даже если придем в ферапонтовский храм Рождества Пресвятой Богородицы: Сумел создать действительно что-то значимое, что-то такое, над чем время не властно».

Екатерина Данилова