ЖЕНА КИНУЛА ЕГО В МАШИНУ И УВЕЗЛА НА ИГРУ
Ровно 30 лет назад ушел из жизни знаменитый гроссмейстер Тигран Петросян. Судьба его оказалась счастливой и одновременно трагичной. Выросший в нищете сын тбилисского дворника достиг наивысшего успеха, став девятым в истории шахмат чемпионом мира и одним из самых известных людей Советского Союза. В канун 30-летия со дня смерти Тиграна Петросяна мы обратились к мемуарам выдающегося пианиста Андрея Гаврилова, поведавшего о своих встречах с легендарным шахматистом. Рассказ музыканта дополняют фрагменты интервью с сыновьями Петросяна.

Любил комфорт на американский лад

Слава, успех, признание, поклонение народа, материальное благополучие — все это было у Тиграна Вартановича. В 80-х годах дом Петросянов задавал моду в Москве. Казалось бы, великий шахматист мог жить еще очень долго, наслаждаясь своим статусом экс-чемпиона мира и положением в обществе. Но через два месяца после своего 55-летия король шахмат ушел из жизни.

Петросян купил дом в Барвихе и прожил там 16 лет, почти не выезжая в московскую квартиру. Это был красивый, просторный, деревянно-каменный особняк с огромной столовой на первом этаже.

— Дачу мы купили у родственников сталинского наркома 30-х годов, — рассказывал приемный сын Тиграна Петросяна Михаил. — Нашел участок выдающийся композитор Арно Бабаджанян. Сам Арно Арутюнович дачу покупать не стал — копил деньги на машину. А папа только глянул на этот участок и сразу решил купить. Правда, семье пришлось влезть в немалые долги.

Петросян любил не просто комфорт, а комфорт на американский лад. У него был огромный американский телевизор, американская стиральная машина, холодильник «Дженерал Электрик», большой американский автомобиль. Водила машину его миниатюрная жена Рона. Подкладывала под себя три подушки, связанные ремнем. Сам за руль он не садился и даже по обочине дороги никогда не ходил — боялся свалиться в кювет.

— В 1963 году за победу на турнире в Лос-Анджелесе папе вручили приз — огромный зеленый автомобиль «Олдсмобил», — вспоминал Михаил Петросян. — Сам он за руль садился редко. Если и ездил, то только по территории дачи. Возила его мама. Потом у нас появился еще один «Олдсмобил», но мама, поскольку была невысокая, стеснялась ездить на таком габаритном авто и пересела на «жигули». На этих «жигулях» они и перевернулись, когда ехали на дачу. Папа вылез через боковое стекло и вынес маму, которая была без сознания. Повез ее в больницу, где врачи диагностировали сотрясение мозга. А на следующий день ему предстояло играть со Львом Полугаевским. Папа знал, что Полугаевский его немного побаивается, но ни о чем уже думать не мог. Он предложил ничью и помчался в больницу. Коллеги-шахматисты так ничего и не узнали. После этой аварии папа на день рождения подарил маме «Волгу».

Рона Яковлевна, несмотря на свой малый рост, обладала энергией ракетоносителя. Они оба часто вспоминали, как она тащила его на матч с Ботвинником. Тигран кричал: «Не хочу, не пойду, устал!» Рона же толкала его руками в спину и шипела: «Нет, пойдешь, лентяй, нет, пойдешь, осел». Кинула его в машину и увезла на игру. Тигран кивал головой, стыдливо улыбался и бормотал: «Ну Роноцька, Роноцька, перестань выдавать секреты фирмы».

Армянские болельщики подарили автомобиль

— На турнире претендентов, который проходил в 1962 году на острове Кюрасао, отец ни в какую не хотел играть последнюю партию, — рассказывал Михаил Петросян. — Позвонил домой и говорит: «Вдруг выиграю — потом придется играть матч с Ботвинником. Не приведи Бог, обыграю еще Ботвинника и стану чемпионом, — это же какие хлопоты предстоят…» Мама его буквально заставила: «Хотя бы предложи ничью, только не проигрывай, а там видно будет». Отец так и сделал.

— Тигран часто ходил в гости к моему тестю (Владимир Алхимов — председатель правления Госбанка СССР тех лет, Герой Советского Союза), — вспоминает Андрей Гаврилов. — Жители Барвихи вообще ходили друг к другу в гости регулярно. О политике говорили редко. Обменивались светскими сплетнями: «Слышали, Ростропович отравился?», судачили о своих коттеджах, обсуждали, кто из соседей что купил, хвастались удачными покупками для своих домов, даже если это была только золоченая ручка для двери в туалет. Разговаривали почти всегда шепотом. Даже в саду или в лесу. Сталинский страх все еще жил в душе брежневской элиты.

- За выигрыш поединка на первенство мира папа получил две тысячи рублей, а Ботвинник — 1200, - вспоминает Михаил Петросян. - Главные подарки отцу достались от поклонников. Армянские болельщики прямо на торжественном закрытии в московском Театре эстрады, где проходил матч, преподнесли ему ключи от машины, а грузинские (отец родился и вырос в Тбилиси, его тренером был грузинский мастер Арчил Эбралидзе) сказали: «Такой щедрый подарок, как армяне, мы сделать не можем. Но зато дарим полотно классика армянской живописи Мартироса Сарьяна». Сейчас эта картина стоит дороже любого «мерседеса».

— Отец был очень скромным человеком, — рассказывал родной сын Вартан Петросян. — Никакими пайками и льготами не пользовался. Домработница и шофер у нас были, но отец платил им из своего собственного кармана. Даже став чемпионом мира, не требовал гонорары за участие в зарубежных турнирах. Этим очень возмущался Фишер. На соревновании в Калифорнии он хотел получить больше денег за игру, но организаторы сказали, что Петросян ничего для себя не просит, и согласились лишь увеличить призы. Только когда друзья отца, зарубежные гроссмейстеры, буквально взмолились: «Попроси хоть что-нибудь, а то устроители и нам ничего не дают!», он стал поднимать в контрактах материальные вопросы.

После того как в ноябре 1983 года умер наш любимец Арно Бабаджанян, Тигран сказал: «Снаряды рвутся все ближе». Все, кроме самого Петросяна, знали, что он умирает. Все лгали ему в лицо, а он ничего не подозревал.

В июне 1984 года, за два месяца до смерти, в его доме собрались многие знаменитости Москвы — врачи, ученые, шахматисты, музыканты. Отмечали 55-летие Петросяна. Все знали, что дни Тиграна сочтены, но произносили тосты за крепкое здоровье, желали долгих лет. Стол ломился от яств. Он сидел бледный, худой и печальный…

Дмитрий Комаров