ФАДЕЕВ ЗАДЕРЖАЛ ПУБЛИКАЦИЮ «ТИХОГО ДОНА» ИЗ ЗАВИСТИ
Роман «Шолохов» Андрея Воронцова выдержал несколько изданий и недавно удостоился премии Дельвига. Накануне 110-летия автора «Тихого Дона» Андрей Венедиктович рассказал, почему столь плотна завеса легенд вокруг одного из величайших русских писателей ХХ века.

Про характер

Серьезно с творчеством Шолохова я познакомился, учась в Литинституте. Читал отцензурированную, 1949 года, версию «Тихого Дона», и возникало неизгладимое впечатление: это величайшая книга о вечных истинах, о том, как человек противостоит судьбе, року. Остро чувствовал, как непросто было автору не то что написать, но выпустить такой текст в СССР. О том, каким Шолохов был человеком, ничего не знал. Вокруг только мифы: советский писатель, следовавший установкам партии, член ЦК КПСС, депутат Верховного Совета. Второй миф: якобы не он написал «Тихий Дон». Погружаясь в биографию, я поразился масштабу его личности, скромности, отсутствию желания себя рекламировать. Он был из редких писателей, который никого не предал, действовал так, как призывал в своих книгах.

Не задумываясь, вступался за друзей. Это касалось и сына Андрея Платонова, которому в деле о заговоре против Сталина дали большой срок, а с помощью Шолохова освободили. В письмах Сталину Шолохов не боялся писать про пытки, про то, как выбивают из людей показания, держа без сна по 10 дней. Кто еще мог отважиться на такое? Когда в разгар «вёшенского дела» (1936-1938 гг.) его звали на писательские антифашистские конгрессы в Париж и Испанию, категорически отказывался, пока его «протеже» находились под следствием или в заключении.

Писатель с мировым именем — важная персона в крае. И то, что заводили дела на глав местных советов, хозяйственников, райкомовцев, с которыми он дружил, было прямым выпадом против него. Понимая это, он в борьбе доходил до самого верха. И есть все основания полагать, что встреча у Сталина осенью 1938-го в присутствии основных членов Политбюро, завершившая «вёшенское дело», стала одной из причин падения Ежова. Эти факты стали открываться после публикации в 1990-х годах его переписки со Сталиным. Я тогда еще раз убедился, что «Тихий Дон» написан необычным человеком, а утверждение, поддерживаемое столь солидными людьми, как Солженицын, что, мол, этот писательский чиновник просто не мог написать такого романа, не имеют под собой почвы.

Почему так не любили

С друзьями среди братьев по цеху у Шолохова негусто. Верным товарищем был крестьянский писатель Василий Кудашов, которому он доверил ту самую рукопись «Тихого Дона», каковую так долго искали и отсутствие которой выставлялось как доказательство плагиата. Дружил с Платоновым. Опекал его Серафимович — сам по рождению донской казак, сын войскового старшины, написавший предисловие к первому изданию «Донских рассказов». Благодаря ему начал печататься «Тихий Дон» в рапповском журнале «Октябрь». О публикации Серафимович объявил 8 ноября 1927 года на банкете по случаю 10-летия Октябрьской революции. И так совпало, что на следующий день после разгона троцкистских демонстраций в Москве и Ленинграде 7 ноября. В РАППе было много троцкистов. Так что момент для представления романа получился щекотливым. Никто не знал, в какую сторону все повернется, но возражений не прозвучало.

Журнал рвали из рук. На Дону скидывались на дорогой керосин, чтобы прочесть, что написал земляк. Многие, кто слушал, плакали, узнавая себя и сородичей в героях. Для мало-мальски разбиравшихся в политике было ясно, что роман, по существу, антисоветский: красные изображены отрицательно и без всякого сочувствия.

Все понимали, что это выдающийся текст, и молчали. Кроме статьи опять же Серафимовича в «Правде» — тишина. Фадеев, кстати, задержал публикацию «Тихого Дона» по причине описания там Вёшенского антибольшевистского восстания. Но не исключено, что и из зависти. Его «Разгром», несомненно, талантлив, но несравним по мощи с «Тихим Доном».

Тогда в стране был литературный подъем: «Севастополь» Малышкина, «Бруски» Панферова, «Девки и бабы» Кочина. Но все эти книги оказались в тени «Тихого Дона». Их не будут переиздавать 100-тысячными тиражами и печатать за границей. Дар маленького, неприметного с виду человека подпортил триумф десяткам небесталанных писателей, и не все перенесли это безболезненно. Шолохов стал получать большие деньги, его двухтомник вышел в Европе, опередив по тиражу тогдашний «хит» — «На Западном фронте без перемен» Ремарка.

В писательской среде чувство соперничества сильно развито, и чувство зависти, чего греха таить, тоже. И Шолохов стал жертвой этого. Опорочившие его сплетники известны: Феоктист Березовский, Федор Гладков, Григорий Санников из пролетарского объединения «Кузница». Вместе с упомянутым Малышкиным они распространяли грязную клевету.

Но он, понимая, что стал самым популярным советским писателем, вел себя достойно, без признаков «звездной болезни». «Тихий Дон» закончил так, как задумал, невзирая ни на какие угрозы и уговоры сделать Григория Мелехова большевиком. Среди советчиков был смертельно больной Николай Островский, который писал Шолохову: «Искренне хочу победы. Пусть вырастут и завладеют нашими сердцами казаки-большевики. Развенчайте, лишите романтики тех своих героев, кто залил кровью рабочих степи Тихого Дона». Шолохов, кстати, это пожелание оставил без ответа и вообще ответил Островскому только через 8 месяцев.

Про Сталина

Поначалу Сталин относился к Шолохову сугубо нейтрально. Хотя велел разобраться с ситуацией вокруг «Тихого Дона»: обвинения в плагиате 24-летнего писателя уже выплеснулись за пределы страны. Иностранные корреспонденты в марте 1929 года уже написали, что Шолохов не является автором «Тихого Дона». Но, чтобы передать сообщение с Центрального телеграфа в свою газету, им требовалось разрешение цензуры агентства РосТА. Они его запросили. Кремль узнал. Сталин обеспокоился, стал наводить справки в РАППе.

Следов его покровительства не просматривается до 1931 года, когда при посредничестве Горького состоялась их встреча. Хлопоча о 6-й части романа, Шолохов сумел доказать, что разоблачал троцкистов, а персонажи типа Корнилова, изображенные с симпатией, играют на руку большевикам.

Говорил: «Безобразия, описанные мной, в том числе, расказачивание, имевшее цель уничтожить практически все мужское население Дона, было инициировано Троцким и его приспешниками». Сталин прислушался и дал указание продолжить печатание «Тихого Дона». Есть все основания полагать, что одновременно Сталин предложил Шолохову написать роман о коллективизации. Несмотря на сталинское разрешение печатать «Тихий Дон» без изъятий, редакция «Октября» выбросила несколько эпизодов о зверствах комиссара Малкина. Шолохову не сказали, и он заявил протест, поставив условием дальнейшего печатания романа публикацию изъятой главы отдельной вкладкой. В майском-июньском номере журнала «Октябрь» за 1932 год это вышло — случай беспрецедентный в советской литературе.

А когда в 1940 году речь зашла о вручении первой Сталинской премии, в которой тогда была одна только одна номинация, и при голосовании Шолохов получил безоговорочное большинство, это страшно не понравилось Фадееву, Довженко, Алексею Толстому. Они интриговали, заявляли, что не может роман с таким героем, да еще и с отрицательными образами коммунистов, быть удостоен Сталинской премии. Успокоились, лишь когда Сталин ввел три премии.

Сожженная рукопись

Почему потом наступила творческая пауза? На самом деле Шолохов работал. В 1960 годы он завершил вторую часть «Они сражались за Родину», и четыре главы были напечатаны в 1969 году в «Правде». Повествование там велось от лица репрессированного генерала, который на рыбалке рассказывает о том, что перенес в сталинских лагерях и на войне.

Печатать в целом роман Брежнев не позволил. Тогдашнее руководство, обжегшись на Солженицыне, дуло на воду, не замечая, что у Шолохова иной взгляд на Сталина и советский патриотизм. Это обидело Шолохова.

Еще во время истории с шестой частью «Тихого Дона» он понял, что с литературными чиновниками самого высокого ранга, будь то Горький или Фадеев, лучше не связываться. Вести разговор надо с первым лицом: даст согласие — все напечатают. Такая манера общения была со Сталиным, с Хрущевым, а от Брежнева он вдруг получил отказ. Может быть, это обстоятельство его надломило, может быть, осознание того, что художественный уровень новых глав «Они сражались за Родину» ниже прежних. Так или иначе, но Шолохов сжег вторую часть романа, о чем мало кто знает. Видимо, не хватило духа бороться дальше.

Кто-то считает, что причиной инсульта в 1975 году, от которого он так и не оправился, стала выпивка. Это не так. Как всякий русский человек, он частенько выпивал с друзьями, но алкоголизмом не страдал, вел активный образ жизни — охотился, рыбачил. Правда, курил очень много, — в частности, крепкие французские сигареты «Голуаз». Думаю, одной из причин инсульта была возобновившаяся за рубежом в канун 70-летия Шолохова клеветническая кампания по поводу «плагиата»...

Андрей Воронцов, писатель, доцент Литературного института