КАК РУССКИЕ ЖИВУТ В АМЕРИКЕ: ЧЕМ НАМ ПОЛЕЗЕН ЧУЖОЙ ОПЫТ

Житель Санкт-Петербурга Ильдар отправился в США на поиски идеальной жизни. Он успел поработать официантом, таксистом и водителем скорой помощи, а в итоге отправился в американскую армию. Вот его рассказ о заморской жизни...

Я переехал в Америку в сентябре 2006 года после получения визы на воссоединение семьи. Мои представления о США строились в основном на основе наших и заграничных фильмов, но больше всего повлиял «Брат 2». К моему большому удивлению, этот фильм во многих аспектах оказался очень правдивым.

Я обосновался в Филадельфии — городе братской любви. Город довольно старый, северо-восточная часть заселена преимущественно иммигрантами из стран СНГ и частично американцами. Этнически город напоминает слоеный торт, где чередуется белое и черное население. В целом Филадельфия далеко не самый красивый город: узкие улицы в центре и двухэтажные дома, мусор вдоль поребриков...

В северо-восточном районе можно наткнуться на вереницу русских магазинов. Здесь можно приобрести все, от русских солений и колбас до пряников. Конечно, одними русскими продуктовыми магазинами все не заканчивается, тут есть и русские дантисты, адвокатские конторы, страховые агенты, автомастерские, где честные механики «по знакомству» вас обманут. Последние годы приехало очень много выходцев из Средней Азии, к их числу можно отнести и меня. Я родился в Ташкенте, но почти сразу уехал в Россию, жил в прекрасном городе Санкт-Петербурге.

В Филадельфии, как и везде, действует правило «не обманешь — не проживешь». К сожалению, зачастую оно работает и между соотечественниками. Обычные американцы — довольно открытые и прямолинейные люди.

В штате Пенсильвания (где и расположен город Филадельфия — прим. «Ленты.ру») довольно сильное оружейное лобби, которое подкреплено огромным числом любителей поохотиться на оленей и прочую живность. Купить оружие тут совсем не проблема: с 18 лет можно спокойно приобрести винтовку или дробовик, автомат Калашникова и AR-15. С 21 года разрешено покупать пистолеты. Обычно весь процесс покупки не занимает больше 15 минут. Наверное, по этой причине тут много людей, которые бесконтрольно стреляют в общественных местах.

Медицина тут очень дорогая, особенно если нет страховки. К примеру, однажды я случайно порезался, когда работал на стройке, серьезную рану пришлось зашивать. В итоге мне выставили счет на несколько тысяч долларов, а страховка обычно покрывает определенный процент. Так что если вы собрались переезжать в США, я определенно советую для начала вылечить зубы на родине, так как здесь это стоит просто сумасшедших денег.

По приезде я поступил в старшую школу. Первое впечатление было довольно странное: очень удивили решетки на окнах, металлодетекторы в здании, охрана, несколько полицейских и камеры видеонаблюдения на каждом выходе. У меня даже возникла мысль, что я попал в тюрьму. Меня направили в класс ESL, в котором английский изучается как второй язык. Класс в основном состоял из выходцев из бывшего Советского Союза. Там же я повстречал своего первого американского друга. Школа находилась в белом и относительно благополучном районе, где преимущественно живет русскоговорящее население, но к нам привозили детей из бедных афроамериканских или латинских районов, что приводило к многочисленным дракам и потасовкам. В момент опасности украинцы, русские, грузины и другие близкие по духу ребята объединялись и били задиристых афроамериканцев и латиносов.

После окончания школы я, будучи в поисках своего места, помогал на стройке отцу, а на выходных подрабатывал официантом в ресторане узбекской кухни. Ресторан «Ташкент» стал моим вторым домом, с хозяином ресторана я подружился. Работал много — по 16-18 часов в сутки, скоро пришлось отказаться от работы на стройке. Мое решение не понравилось отцу, и он попросил освободить жилплощадь. Я жил у друга и работал в его ресторане — так и встретил свое совершеннолетие.

Прошел год, и я повстречал прекрасную девушку из России — Алину, которая позже стала моей женой. Я сменил работу на более престижную, устроился в скорую помощь водителем и прошел курсы медбратьев (EMT).

Работа на скорой была интересной и хорошо оплачиваемой. Работал в среднем по 60 часов, иногда доходило до 80 часов в неделю при норме в 40 часов. Отмечу, что тогда меня больше всего удивляли товарищи по работе: американцы, которые очень любили деньги, не хотели работать и жаловались на жизнь и бедное существование. Я же за год усердной работы купил новую «Хонду Аккорд».

После нескольких лет работы я открыл свой бизнес с партнером. Получив лицензии от государственной организации здравоохранения, мы купили машину скорой помощи и получили пару контрактов на транспортировку больных из ближайших госпиталей. Оказалось, что сотрудники госпиталя, ответственные за распределение нарядов на транспортировку, очень любят сладости, и это сыграло ключевую роль в получении работы. Бизнес шел к успеху, но, к несчастью, мой напарник по бизнесу оказался неблагонадежным. И, как это часто бывает, все накрылось медным тазом. Бизнес пришлось закрыть, за этим последовал развод с женой.

После этого мне довелось поработать водителем Uber. Тогда я узнал все самые интересные места в Филадельфии и познакомился с огромным количеством совершенно разных людей — от знаменитостей до простых работяг. Акцент сразу выдавал мое происхождение: когда я говорил, что я русский, то у всех была такая же улыбка, как у дальнобойщика из «Брата 2». Однажды я вез в аэропорт афроамериканку, она оказалась начинающей певицей и направлялась на запись нового альбома в Лос-Анджелес. Вместо чаевых она вручила мне мешочек марихуаны, который в итоге пришлось выкинуть.

После шестимесячной работы водителем я принял решение вступить в ряды американской армии. Терять мне было нечего, и я пошел в рекрутский офис, который находился в 15 минутах езды от дома. Там я вкратце рассказал свою историю, предъявил паспорт гражданина США и прошел первый тест, по результатам которого мне назначили основной тест ASVAB на военной базе. Через пару дней я уже ехал с двумя другими ребятами в мини-автобусе.

Тест занял почти пять часов, я прошел его довольно неплохо, а мои попутчики-американцы с треском его провалили. Вернувшись обратно в офис, я стал выбирать, какая военная профессия мне по душе и что я в принципе хочу делать. По результатам теста компьютер выдал целый лист предложений.

Спустя три месяца я отправился на приемный пункт. Сначала нас доставили в отель, где мы отдохнули, а уже на следующее утро, позавтракав, поехали на военную базу. Я в последний раз проверился в медпункте, заполнил и подписал документы и отправился в аэропорт в группе новобранцев.

По прилете мы еще два часа ехали на базу в автобусе. В полночь нас встретил сержант и, покричав, отправил в бараки, выдав постельное белье. Первая неделя оказалась нудной: подъемы в четыре утра, прививки и бумажная волокита.

Помню, что очень хотелось спать, но это было запрещено. При малейшей попытке поговорить с другими новобранцами на нас накидывались сержанты и кричали в нескольких сантиметрах от лица. Казармы для новеньких рассчитаны на 60 человек, в них находятся одноярусные кровати, восемь туалетных кабинок и душевая. Ребята дурачились: по ночам мазали кремом для бритья подушки счастливчиков, которые как-то отличились. Стоит упомянуть, что в армии действует коллективное наказание за провинность одного из солдат. Так что тех, кто подставлял всех, не особенно любили. Первую неделю мы маршировали, я заработал огромную мозоль, новую армейскую обувь нужно было разнашивать.

Так прошла неделя в «приемной», после которой началась пора распределения в подразделения на следующие три месяца. Мы собрали пожитки в два огромных вещмешка и встали на построение.

Получив жилетки с цифрами, мы пробежали 200-300 метров до наших новых бараков под истошные крики сержантов. Новобранцы падали, на них наступали, спотыкались. Одна девушка упала, потеряла очки и разбила руки в кровь, и даже в этот момент сверху на нее кричал один из злобных сержантов. Я вернулся и помог девушке найти очки, за что отхватил отборный американский мат с обилием «факов».

Добежав до нового дома, мы выстроились на плацу, где услышали речь нового командования. Позже нас погнали в новый барак, в котором, стоит отметить, девушки живут отдельно. Распределившись по алфавиту, мы понеслись в душевую, где 60 человек должны были принять душ всего за минуту. Мы толпились и буквально терлись друг о друга задницами, поскольку душевая была рассчитана всего на шесть человек.

Во время инструктажа на плацу один новобранец ударил сержанта. Его арестовала и увела в наручниках военная полиция. Впечатления, конечно, были просто необыкновенные. То, что мне кричали прямо в лицо, не пугало, я ведь был женат пять лет.

Постепенно сержанты смягчили тон, а позже мы узнали правила игры. Когда мне пришлось рассказать о себе, я многих удивил: не каждый день сержантам и солдатам приходилось встречать русского в американской армии. За мной сразу закрепилось имя «русский шпион», и моя служба началась по-настоящему.

Каждый день я вставал в четыре утра, быстро брился, чистил зубы и бежал на построение, а затем на физкультуру. В будни нас ждали многочисленные тренировки по прохождению полосы препятствий и отработка дисциплины. С последним было очень тяжело. Многие просто отказывались быть частью команды, и за это приходилось отдуваться всем. Наказывали нас довольно интересно: отжимания до потери пульса или пробежки до ближайших стоп-знаков, до тех пор, пока не перестанешь чувствовать ног в тяжелых армейских ботинках.

За месяц тренировок я потерял 10 килограммов. Общий уровень физических нагрузок в армии сложно назвать интенсивными, к тому же я был в форме до вступления в вооруженные силы, и мне это давалось легко. Вскоре меня начали называть specnaz за хорошую форму и силу духа. Даже когда было тяжело, я не подавал виду, так как в своем лице олицетворял русского человека, а тут их боятся. Ко всему прочему, я смог подкрепить свой авторитет в борьбе между курсантами: меня никто не смог одолеть.

Стоит отметить, что во время службы конфискуется вся электроника, так что единственным средством общения остаются обычные бумажные письма. После изнурительного дня тренировок многие после отбоя включают фонарики и начинают писать письма родным и близким.

Во время обучения строго запрещаются какие-либо отношения между новобранцами. Но некоторые все равно уединяются с партнерами и занимаются всем, чем только пожелают. Часто их ловят и выгоняют из армии с позором.

Мои сержанты часто спрашивали меня, как я отношусь к Путину, интересовались другими вопросами, связанными с внешней политикой наших стран. В общем, относились ко мне с интересом и опаской.

Там же я узнал, что означает поговорка Hurry up and wait, что в переводе на русский «Поспеши и жди». В этом, на мой взгляд, заключается вся служба: мы спешим как угорелые, а по прибытии на место сидим и ждем.

Особо хочется подчеркнуть высокий профессионализм руководящего состава. Один из моих сержантов был пехотинцем, и с ним я бы смело пошел в разведку. Конечно, встречались и не совсем положительные персонажи, но их было меньшинство.

В целом я могу с уверенностью сказать, что служить в американской армии мне нравится. Многие вступают в армию ради бесплатного образования, другие — из-за будущей карьеры, третьим просто некуда деться, и они находят в армии спасение.

В общем, американская армия — это настоящая солянка. Отношение к России здесь формируется через телевизор. Из-за этого, конечно, тяжело донести свою точку зрения. На службе мне довелось подружиться с людьми разных национальностей, и я понял, что жизненные ценности у нас во многом схожи. Надеюсь, что так же, как я нашел общий язык с новыми боевыми товарищами, найдут общий язык и наши страны и их руководители.

Подготовила Анастасия Евтушенко