НЕ ПРАЗДНУЙ СВОЕ СОРОКОЛЕТИЕ!

Свое сорокалетие Леонид Козлов, заместитель директора солидной торговозакупочной фирмы, отмечал в кругу сослуживцев тихо и без затей. В одном из кабинетов был накрыт небольшой стол, за которым собрались немногочисленные сотрудники офиса. Первым виновника торжества поздравил директор и вручил подарок - толстущий энциклопедический словарь.

На все здравицы в свою честь Леонид отвечал вежливой улыбкой. Он, по обыкновению, был неразговорчив. Поздравляющие против обыкновения держались чопорно:  в традициях фирмы были шумные пиршества с шутками-прибаутками и веселыми розыгрышами. Даже помощница директора Людмила Морозова, главная устроительница и заводила коллективных застолий, проявляла необычную для нее сдержанность и только под занавес надумала произнести тост.

- Леня! - зычно, словно с трибуны, обратилась она к имениннику. - Сегодня тебе сорок. Не унывай и помни, жизнь полна неожиданностей, в том числе и приятных!

Гости громкими возгласами поддержали тост. «Еще бы,  - усмехнулся Леонид, - чем абстрактнее посулы, тем с большим рвением и щедростью они раздаются».

Народ начал расходиться. Первым покинул офис директор:

- Леонид, еще раз поздравляю. Настоящий подарок впереди. Кризис, сам знаешь…

«Неужели? А как же сорок пять тысяч зеленых, что сейчас лежат в твоем сейфе?», - думал Козлов, в то время как мимикой и жестами давал понять директору, что цена подарка и вообще деньги -  не самое главное в жизни.

Вслед за директором ушел еще один его помощник, Костя Федюков:

- Понимаешь, с утра зуб болит. Жена вот позвонила, талон к врачу взяла...

Главбух Тамара Семеновна свой уход не объясняла. Все знали, что на ее иждивении две дочки-студентки, и она была вынуждена подрабатывать в нескольких мелких фирмах.

Охранник ушел на пост, прихватив бутылку «пепси» и тарелку с парой бутербродов и куском торта. За столом остались Морозова, известная сластена и чаевница, и новая сотрудница - молоденькая кассирша Зиночка. Леонид скоро покинул их, сославшись на важное сообщение, которое ему вот-вот должны передать по факсу.

- Его не назовешь баловнем судьбы, - сказала о Козлове Зиночка, едва тот ушел, и почему-то вздохнула.

- Леньку-то? Ему, действительно, до сих пор не очень везло, - откликнулась Людмила. - Институт, правда, с отличием окончил. Но толку-то?

- А семья?

- Развелся. Да так, что без жилья остался. По чужим углам уж который год мыкается. Что это мы?  -спохватилась вдруг Людмила. - Нам нельзя рассиживаться. Еще и прибраться нужно здесь…

«Я НЕ БУДУ БОЛЬШЕ МАЛЕНЬКИМ ЧЕЛОВЕКОМ…»

Очутившись в своем кабинете, смежном с директорским, Леонид опустил жалюзи, разложил на столе деловые бумаги. Посмотрел на часы. Половина шестого. Он отметил, что пока все идет по плану, и больше уже ни о чем не думал. Минут через двадцать заглянула попрощаться Морозова:

- Бывай! И помни, что я сказала за столом.

 Вскоре появилась Николаевна, приходящая уборщица, женщина неопределенного возраста и все время чем-то недовольная.

- Ой, Леонид Петрович, - запричитала она, начиная сметать пыль, - у вас, оказывается, сегодня юбилей. Поздравляю. А чего ж в конторе-то отмечали? Тамара, вон, Семеновна свои сорок пять в ресторане всю ночь отплясывала.

- Я сам так захотел, - сказал Леонид.                    

Это была правда. Дней за десять до юбилея он попросил Морозову, чтобы его день рождения отмечали в узком кругу, без банкетных залов, дорогих подарков и прочих излишеств. Та сначала удивилась, запротестовала, но потом шутовски козырнула: «Иесс, товарищ начальник!»

- А подарили что? - продолжала любопытствовать Николаевна. - Словарь?! - от возмущения она еще яростнее заработала тряпкой.-  А Тамаре Семеновне, помнится, телевизор импортный да еще путевку в Италию.  Новая ее мысль остановила движение тряпки.  - А может, с конторой что не так?

- С конторой все в порядке. Завтра собираются даже покупать помещение под новый филиал.

- Ах, да, слышала. Вы, случайно, адрес его не знаете? У кого ни спрошу, никто не называет. А вдруг мне там ближе к дому будет.

- Я тоже не знаю. Мне, кажется, вообще последнему сообщили об этом филиале, - не без обиды сказал Леонид.

- Не доверяют, значит. Вот что я скажу: уходить вам надо отсюда. - Николаевна вновь заработала тряпкой. - Человек старается, работает, а относятся к нему, как к пустому месту…

Козлов не перебивал уборщицу, хотя ее брюзжание обычно раздражало его. «Типичные рассуждения маленького человека, - размышлял он. - Я тоже до сегодняшнего дня был маленьким человеком… Но теперь с этим покончено…»

ПРЕСТУПЛЕНИЕ

Он дождался, когда уборщица закончила свою работу и покинула офис. Проверил, не запозднился ли кто. Заглянул на пост к охраннику: потягивая «пепси», тот увлеченно наблюдал за футбольным матчем.

Вернувшись в свой кабинет, Леонид открыл «дипломат» и достал связку из двух ключей: от директорского кабинета и от сейфа. Разумеется, дубликаты. Оригиналами владел директор и никто кроме него. Но директор часто оставлял их в замках, если знал, что его заместитель на месте… Козлов переложил деньги из сейфа в «дипломат». Затем, повинуясь неожиданному порыву, подошел к столу директора и размашисто написал на бумажном листе: «Думаю, я заработал эти деньги». Записка легла на место, где только что лежали доллары. Усмехнувшись, Козлов повернул в замке сейфа ключ…

Сильный ветер швырнул ему в лицо обжигающую дробь ноябрьского снега, заставил поднять воротник, съежиться даже в теплом пальто. Леонид бегом пересек дорогу, отделявшую дом, в котором находился офис, от Москвы-реки, и широко размахнулся, чтобы как можно дальше забросить в воду поддельные ключи. Черная ледяная вода послушно поглотила их, а вместе с ними всю его прежнюю жизнь…

Леонид отправился к дому, в котором снимал жилье. Он не собирался задерживаться: переоденется, захватит уже собранную дорожную сумку  и в аэропорт. Авиабилет, а главное, паспорт на новое имя и деньги были при нем.

…СЮРПРИЗ

У подъезда перед Леонидом неожиданно возникла мужская фигура с натянутой на лицо вязаной шапчонкой, и прорычала:

- А ну, выкладывай наличность!

Испугаться по-настоящему Козлов не успел, потому что нападавший тут же сорвал с себя шапку, и Леонид узнал в нем известного шутника Осипова.

Из темноты вышли еще четыре фигуры, тоже оказавшиеся сотрудниками фирмы. Леонида окружила развеселая компания, верховодила которой Морозова.

Именинник, в честь которого поднялся весь этот шум, наконец-то пришел в себя от удивления и попробовал вырваться из окружения:

- Пустите! Вы что? Кто просил?

Но его не слушали. Морозова подскочила к Леониду:

- Ленечка, сейчас ты поедешь с нами в одно место…

- Никуда я не поеду!

- А мы вот его чемоданчик возьмем, и он за ним как собачонка побежит, - пригрозил кто-то, и Леонид почувствовал, что у него пытаются вырвать из рук «дипломат».

- Не смей! - зарычал он.

Через открытую форточку одной из квартир раздался чей-то возмущенный голос:

- Что происходит? Милицию сейчас позову!

Морозова отстранилась от Леонида и строго спросила его:

- В милицию хочешь? Нет? Тогда поехали снами.

В микроавтобусе компания продолжала бурно веселиться. Козлов прижимал к груди «дипломат» и лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. «Наверняка, потащат в кафе или ресторан…

Минут пятнадцать посижу с ними и незаметно слиняю… Черт с ними, одеждой и сумкой. Прямиком поеду в аэропорт…»

Машина остановилась перед подъездом жилого дома. «Неужели, у кого-то на квартире решили устроить гулянку?» - удивился Леонид.

Вместе со всеми он поднялся на пятый этаж. Морозова распахнула перед ним входную дверь одной из квартир и пригласила Леонида первым пройти в помещение. Он очутился сначала в совершенно голой прихожей, затем в большой комнате, в которой не было ничего, кроме празднично накрытого стола. Комнату освещала висящая на проводе лампа. Вокруг стола стояли - сидеть было не на чем - почти все сотрудники фирмы. В том числе директор, Тамара Семеновна, вдруг зардевшаяся Зиночка, Костя Федюков… Козлова они встретили громкими аплодисментами.

- Что это? - растерянно озираясь, спросил он. -

Новый филиал?

- Леонид! - торжественно обратился к юбиляру директор, и в комнате сразу стало тихо. Радостное возбуждение людей выдавали лишь их улыбки и блеск в глазах. - Мы тут подумали и решили, что лучшим подарком для тебя будет квартира. Леня, редкий случай - ты находишься внутри своего подарка…

У Козлова что-то сжалось в груди, он переводил взгляд с одного лица на другое и не видел их. Не слышал, что говорил директор о его заслугах перед фирмой, всеобщем уважении к нему и его неординарных способностях. Но, видимо, в лице его самого что-то менялось, потому что директор говорил все тише, умолк вовсе, а потом вдруг начал тихо оправдываться:

- Леня, понимаешь, это все Морозова. Говорит, Козлов решил очень скромно отметить свой юбилей. Сделаем, как он хочет, а потом по-своему, по-нашенски. Такой, говорит, сюрприз ему сделаем, век будет помнить… Леня, что с тобой?

Недоумевающие сослуживцы окружили Козлова. Растолкав всех, к Леониду вплотную приблизилась Морозова. Несколько мгновений она внимательно вглядывалась в него своими большими близорукими глазами, потом решительно развернулась и скомандовала:

- Ну-ка, расступитесь! Неужели не понятно? Человек просто не может придти в себя от счастья!

НАКАЗАНИЕ

…Он не помнил, как ему удалось вырваться на улицу. Он шел, шатаясь, словно пьяный. Душу жгла самая жестокая пытка - сожаление о содеянном, которое невозможно исправить. Если бы он хотя бы не выбросил ключи в реку. Тогда еще можно было бы все исправить… Что, что он может теперь сделать? Покаяться перед директором, перед всем коллективом? Нет, он не настолько смел. В голове все настойчивее стучала спасительная мысль: «В аэропорт!»

* * *

…Его нашли и арестовали через восемь месяцев. На судебном процессе он ни разу не поднял головы, не взглянул на бывших сослуживцев. Наверное, от стыда. А те, давая показания, тоже старались не смотреть в его сторону. Им было жаль его.

Татьяна СУВОРОВА