КАК КИТАЙ ПРОДВИНУЛ СВОЮ ЭКОНОМИКУ

Принято считать, что у нас с Китаем много общего: большое количество бедного населения, расслоение общества по доходам, сверхконцентрация ресурсов в больших городах и т. д.

Заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский объясняет, почему же при всей нашей схожести одна экономика находится на втором месте в мире, а другая не входит даже в первую десятку.

Девяностые годы и для Китая, и для России были непростыми. Мы тогда преодолевали кризис после развала СССР, а Поднебесная прозябала в категории развивающихся стран. Тогда никто не мог предсказать, что китайская экономика выйдет на второе место в мире. Казалось бы, этот бесценный опыт китайского экономического чуда должен быть взят на вооружение в нашей стране, но этого не происходит.

- В этом нет ничего удивительного, - считает Андрей Островский. - До сих пор в России никто особенно незаинтересован в качественной экспертизе. Ведь если говорить о причинах взлета китайской экономики, если копнуть глубже, то получится грустная для нас история об упущенных возможностях.

ИМИТАЦИЯ И КОРМУШКИ

А ведь все просто - Китай дал свободу предпринимателям. Им удалось реформировать налоговую, трудовую, торговую, промышленную системы. После реформы правила игры практически не меняются, разве что весьма разумно корректируются.

Россия же реформ по факту не провела, а лишь имитировала их. Достаточно сказать, что доходы от предпринимательской деятельности в России сейчас на самых низких значениях за всю историю наблюдений.

При этом китайцы сами творцы этого экономического взлета. Они не надеялись на МВФ или добрых иностранных инвесторов.

- Основной инвестор в китайскую экономику не государство или иностранные капиталы, а частный бизнес. Доля иностранных инвестиций в экономику на уровне 1%. Частные инвестиции - 66%, остальное инвестируют государство и банковская сфера. О чем говорить, когда кредиты у них выдаются под 4-5% годовых, а у нас - в лучшем случае под 12%, - сравнивает Андрей Островский.

Попытки нашего правительства перенять у соседей передовой опыт заканчиваются крахом. Даже если мы заимствуем идеи, которые сработали в Китае, то так реализуем их у себя, что лучше бы и не брались совсем. Например, свободные экономические зоны позволили Китаю сделать солидный рывок и подготовили экономическую и промышленную базы для дальнейшего развития.

- Не все свободные экономические зоны в Поднебесной заработали, как ожидалось, - признает Андрей Островский. - Многие из них столкнулись с объективными трудностями - удаленное расположение от рынков сбыта, например. А вот те, что взлетели, обеспечили экономический рывок для всей страны. У нас же за более чем 20 лет не взлетела ни одна из них.

По данным Счетной палаты, наиболее востребованным резидентами свободных экономических зон в России был реимпорт: «Резиденты, по сути, использовали режим реимпорта, чтобы минимизировать свои налоговые обязательства, а не для производства конкурентных товаров и вывоза их на экспорт. Экономия резидентов составила свыше 27 млрд рублей».

- Таким образом, свободные экономические зоны превратились в кормушку, а не в драйвер экономического роста. Получается, что экономические инструменты, которые сработали в Китае, нам - что мертвому припарки, - говорит Андрей Островский.

СТРАТЕГИЯ КАТАСТРОФЫ

- Еще одна сильная сторона КНР - это качество стратегического планирования и способность правительства управлять государством.

Последние десятилетия Китай демонстрирует, что слово у них не расходится с делом, - продолжает мой собеседник. - Китайская модель государственного планирования на протяжении уже почти 60 лет обеспечивает стабильность высоких темпов роста экономики, все пятилетние планы как минимум выполнялись, а в основном перевыполнялись. В России же никак не может заработать закон о стратегическом планировании.

Неудивительно, что на этом фоне наши стратеги выглядят откровенно бледно. У нас - повышение пенсионного возраста, стагнация, падение уровня доходов населения, рост налогов и прочие «прелести» экономического толка.

Причина столь плачевного положения - растянутая по времени социально-экономическая катастрофа. Внешне все вроде бы неплохо: золотовалютные резервы растут, внешний долг сокращается, бюджет профицитный. Реальные располагаемые доходы населения сократились за 5 лет почти на 11%, а в долларах - на 40%. В номинальных долларах ВВП за пятилетку сократился на треть. Число людей живущих за чертой бедности также увеличилось на треть.

Конечно, можно сослаться на несколько последовательных кризисов - от экономического до геополитического, но почему же Китай прошел этот непростой для всего мира период так, как будто кризисов и не было?

Интересы частного сектора экономики в Поднебесной ставятся выше, чем интересы государства. И есть отчего. На частный сектор экономики Китая приходится около 60% ВВП. Частники обеспечивают свыше 50% налоговых поступлений в бюджет, создавая более 80% рабочих мест.

ДОИТЬ И НЕ КОРМИТЬ

Дьявол по привычке скрывается в деталях. И прячется он в различиях между мышлением китайского чиновника и российского. Это можно проиллюстрировать документом Министерства экономического развития «Сценарные условия прогноза социально-экономического развития на 2019-2024 годы».

В нем Минэкономразвития прямым текстом говорит: «Слабость внутреннего спроса в первом полугодии на фоне жесткой бюджетной и денежно-кредитной политики обеспечат низкие темпы инфляции». То есть негативное влияние от повышения НДФЛ и НДС наши экономисты компенсируют по методу пресловутой дойной коровы, которую надо чаще доить и меньше кормить.

В Поднебесной правительство предпочитает фискальную нагрузку снижать. Разрыв между бедными и богатыми, как и у нас, велик, но Китай пытается соблюсти баланс.

- В Китае успешно действует прогрессивный подоходный налог, - рассказывает Андрей Островский. - При этом фискальная нагрузка на бедное население планомерно снижается. Сейчас доход физического лица до 60 тысяч юаней (600 тысяч рублей) в год налогами не облагается. Хотя совсем недавно люди с таким уровнем дохода платили 3%. Но вот если доход превышает 10 миллионов юаней, то тогда этот процент достигает 46. При этом вклад физических лиц в бюджет страны всего 6%, а в России он на уровне 20%.

Одновременно с развитием успешных регионов Китай вытягивает бедные на достойный уровень, прилагаются немалые усилия по децентрализации экономики. Посудите сами. Валовой региональный продукт (ВРП) богатейшей провинции Гуандун в 2016 году был 7 трлн юаней, а в Тибете - 92 млрд. Разница - в 74 раза. Посмотрим Россию в тот же период: ВРП Москвы - 10 трлн рублей, Республики Тува - 37 млрд. Разница - в 281 раз.

- Разница в том, что Китай занимается развитием этих территорий, - уверен Андрей Островский. - Программа по развитию западных, то есть самых бедных провинций, реализуется с 2000 года. Тот же мегапроект «Великий шелковый путь» нацелен на развитие инфраструктуры наименее развитых регионов. В России же триллионы бюджетных рублей вкладываются в реновацию столицы.

Принято считать, что Китай не обладает особыми природными ресурсами. Это не так. Страна располагает огромным потенциалом по запасам полезных ископаемых и занимает седьмое место в мире по нефтедобыче.

- Конечно, они добывают не 550 млн тонн, как у нас, но ежегодно они извлекают 190-200 млн тонн, - говорит Андрей Островский. - Если вспомнить историю, то до 1993 года они, так же как и мы, экспортировали излишки углеводородов и получали неплохой доход. Могли бы и дальше спокойно сидеть на нефтяной игле. Однако сейчас они ввозят 460 млн тонн.

Все развитые страны, на которые принято равняться, импортируют очень много нефти. И добывают ее, кстати, тоже немало, что США, что Поднебесная. Просто нефть для них - не экспортные нефтедоллары, а ресурс для сверхдоходной нефтехимической промышленности.

Поэтому китайцы с удвоенной энергией взялись за освоение технологий добычи сланцевого газа и нефти. По оценкам EIA, Китай занимает третье место в мире по технически извлекаемым запасам сланцевой нефти, уступая только США и России.

Ахиллесова пята экспортно ориентированной китайской экономики, как и российской, - это зависимость от внешних рынков. Китайские власти прекрасно осознают, что реальные темпы экономического роста зависят от успехов государственной политики в стимулировании внутреннего спроса, особенно на фоне развернувшейся торговой войны с Америкой.

КНР сейчас как никогда важно вкладываться именно в развитие внутреннего рынка, в рост благосостояния своих граждан. Отсюда снижение НДС, подоходного налога, фискальной нагрузки. Россия все делает в точности до наоборот, хотя также находится под санкциями и в состоянии холодной экономической войны с Западом. А вот результаты экономической политики двух стран говорят сами за себя.

Вячеслав Степовой"МН"