РОБЕРТИНО ЛОРЕТИ ВНОВЬ С НАМИ!

Ангельский голос из радиоприемника переносил советского работягу под своды римских базилик. Где-то там, на берегу Тибра, рос гениальный ребенок Робертино. В 70-х не у каждой семьи был телевизор, но по вечерам люди собирались для того, чтобы увидеть того самого мальчишку…

Музыка и лошади

— Почему вы решили вернуться в Россию?

— Мне нравится эта страна, хотя в родной Италии меня тоже не забывают… Действительно, был такой период, когда я занимался вещами, далекими от музыки: у меня был ресторан. Но я уже давно не занимаюсь ресторанным бизнесом, а вот готовить по-прежнему люблю. К слову, итальянские блюда можно сравнить с десятью красивыми женщинами. Они стоят перед тобой, и ты не знаешь, что же выбрать… Все — очень вкусные, все — хороши…
Как возникла идея снова выйти на сцену? Не так давно познакомился с чудесными русскими, которые и подарили мне возможность еще раз спеть часть своего репертуара. Я, кстати, не впервые в вашем городе. Первый раз побывал в России в 1989 году, это была, скорее, туристическая поездка. Тогда мне удалось немного погулять и осмотреться в Москве и Санкт-Петербурге… Кроме того, меня интересуют русские лошади (Роберто Лорети — известный поклонник конного спорта. — К.Г.). Вы знаете, я сейчас вспоминаю себя в молодости и могу сказать, что второй страстью после концертов для меня были именно лошади. Музыка и лошади — это все, что интересовало молодого парня Робертино Лорети.

Маленький феномен

— Как родители относились к тому, что вам пришлось рано попрощаться с детством ради карьеры?

— Родители — самые главные люди в моей жизни. Лорети были многодетной и бедной семьей. Очень рано мои мать и отец поняли, что я не совсем обычный ребенок, не такой, как братья и сестры… Помню, как в баре, где я иногда пел, ко мне подошел один известный итальянский продюсер и предложил сделать запись песни для пластинки. Я не поверил своим ушам! Потом меня пригласили в оперный театр, я начал помогать семье. С 1970 по 1973 год записал много дисков и стал, наверное, самым известным ребенком не только в Европе, но и в мире. Это была огромная популярность! Мне присылали очень много подарков и горы писем. Действительно — горы! Я вам честно скажу: подарки не открывал и даже не смотрел в их сторону, но внимательно читал письма. Для меня было очень важно, что думают обо мне простые люди.
Меня ведь поддерживали не только в то время, когда я купался в лучах славы, но и в трудные моменты, когда предстояла операция, начал меняться голос. Даже доктора, советские профессора, писали мне. Интересовались моей болезнью, давали советы. Но чаще всего в этих письмах мне признавались в любви и предлагали жениться. До сих у меня в памяти письмо одной советской девушки с Севера. Трогательно и в мелких подробностях она писала о том, как счастливо мы заживем с ее солидным приданым в тридцать оленей… Кстати, цвета советских помад я помню до сих пор. Почему? Почти каждое письмо было украшено отпечатками женских губ…

— В СССР о вас ходили настоящие легенды. В прессе того времени писали, к примеру, о том, что взрослые заставляют мальчишку работать…

— Вы знаете, в газетах всегда много небылиц… Сейчас я заканчиваю биографическую книгу, хочу рассказать людям правду о своей жизни. Книга выйдет на итальянском. Второй страной, в которой появится моя биография, станет, конечно, Россия. Мне кажется, именно русские лучше всего могут понять нас, итальянцев, они такие же чувствительные, восприимчивые.

— Но все-таки по сути у вас не было детства…

— Сегодня много пишут о том, что дети, которые начинают рано выступать, работать, лишаются детства. Но я был маленьким феноменом. После операции голос у меня не пропал, он просто изменился… Казалось бы, именно тогда я должен был попрощаться с детством. Но я почувствовал себя взрослым только в 21 год, когда стал отцом. Моя жена подарила мне сына. Вместе с ответственностью за семью пришло и ощущение того, что я состоялся как личность… Но сколько бы лет ни прошло, я четко буду помнить ощущения из детства. Как мне, ребенку, удалось прочувствовать такие сложные произведения, как, например, «Аве Мария»? Я не знаю… Иногда мне казалось, что я находился в трансе. На старых видеозаписях заметно, что часто во время исполнения я даже закрывал глаза…

Катерина Гостюнина