КАЗАНСКАЯ ИКОНА - ЗАСТУПНИЦА УСЕРДНАЯ

Казанская иконы Богородицы (4 ноября) известна помощью в особо крупных, государственных масштабах. Икона спасла Россию в Смутное время, перед ней молился Петр I под Полтавой, Кутузов под Бородиным

Впервые Казанская икона Божией Матери прославилась в Казани в 1579 году. В городе произошел пожар. После многократного явления Богородицы во сне девочке Матрене повеление копать землю на месте одного из сгоревших домов наконец принимают всерьез — если не церковные и городские власти, то родители Матрены. В земле находят икону, от которой многие страждущие получают исцеления.

Явное чудо! Но чтобы кроме основного агиографического смысла увидеть в событии еще и исторический, надо обратить внимание на детали.

Прежде всего, время. Прошло меньше 30 лет со времени взятия Казани Иваном Грозным. Город еще только отстраивается. Победа далась большой ценой, но и результаты ее переоценить сложно: из подающего надежды Московского царства Россия превращалась в супердержаву. Через Казань проходит дорога в Сибирь. Что если бы русские земли и сейчас ограничивались на востоке Волгой? Разумная политика московских правителей приносила плоды, и в государственных проектах Ивана Грозного она получила свое завершение.

Обратим внимание и на место. Икону нашли по указаниям девочки в развалинах дома на месте печки… Выходит, икону вешали за печку? Маловероятно. Скорее ее прятали — в печи или под печью было самое надежное место, чтобы прятать ценности. Если так, то икона могла быть спрятана христианами еще до взятия Казани: известно, что только пленников-русских в Казани были тысячи — все мирные договоры с казанцами в период войн включали пункт «освобождение русских пленных».

Историческое повествование доносит еще одну подробность: Матрена была дочерью стрельца. «Миротворческий» контингент стрельцов был расквартирован в городе неспроста. Долгие годы после взятия Казани весь регион был незаживающей раной: восстания местного населения и карательные экспедиции в ответ на них продолжались около пяти лет. Память о тех страшных событиях сохранилась даже в языке: «сирота казанская». Много тогда было казанских сирот.

«Межнациональная напряженность» сохранялась и к 1579 году. Пожар воспринимался как небесная кара русским, а обретение иконы, напротив, как чудесная поддержка Православия. Религиозное сознание того времени было гораздо живее и непосредственнее сегодняшнего, и православная миссия в Казани, возглавляемая выдающимися подвижниками свв. Гурием, Варсонофием, Германом, а потом Гермогеном сделала для установления мира на новых территориях не меньше, чем стрелецкие отряды.

Ну, и самое-то интересное. Священник, который был свидетелем удивительной находки, который сам нес икону до храма, а через 15 лет записал повествование о чудесах и обретении Казанской иконы (откуда нам и известны точные детали) — этот священник стал в будущем патриархом. В монашестве его имя было Ермоген, или Гермоген. Тот самый патриарх Гермоген, который из оккупированной поляками Москвы посылал воззвания еще свободным городам, который вдохновил народное ополчение, а сам мученически погиб в застенках.

Здесь начинается вторая глава истории Казанской иконы.

Прошло около тридцати лет, Российское государство находилось в глубочайшем кризисе Смутного времени. Это была точка появления нашей страны, той России, в которой мы живем. Страна воссоздавалось не по приказу из центра, не принуждением присланных воевод, а здоровыми силами провинций, осознавших себя единым государством.

Не осталась в стороне и Казань, уже чувствовавшая себя частью России: «Митрополит, мы и всякие люди Казанского государства согласились с Нижним Новгородом и со всеми городами поволжскими, с горными и луговыми, с горными и луговыми татарами и луговою черемисою на том, что нам быть всем в совете и в соединенье, за Московское и Казанское государство стоять…»

Казанская икона стала знаменем ополчения. Почему? Наверное, не без влияния патриарха Гермогена, несомненного лидера сопротивления. Казанский образ был и в войсках Ляпунова, и в ополчении Минина и Пожарского. Заступничество Божией Матери было столь очевидно для русских, что в день освобождения Москвы — 22 октября по старому стилю и 4 ноября по новому, — который не был отмечен ни масштабными баталиями, ни политическими прорывами, было назначено празднование этой иконы, а князь Пожарский построил в честь Казанской иконы храм на Красной площади.

Казанский собор на Красной площади в Москве после перестроек начала 19 века (фото 1882 года). Снесён в 1936 году, воссоздан в предполагаемом первоначальном виде по чертежам П.Д.Барановского в 1990-1993 годах.

С этого времени Казанский образ стал восприниматься как символ небесной защиты российской государственности. Перед ним молился Петр I перед битвой со шведами, в день празднования Казанской русские войска одержали крупную победу над французами в 1812 году. И в XX веке победу в страшной Великой Отечественной народ связывал с заступлением Богородицы, создав легенду о том, что будто бы сам Сталин распорядился облететь на самолете вокруг Ленинграда с Казанской иконой.

Казанская икона Божией Матери считается покровительницей Петербурга и династии Романовых. Хранящийся сегодня в Казанском соборе список (оригинал был чудесно обретен в Казани в 1579 году и украден в 1904-м) привезла из Москвы в 1708 году царевна Прасковья Федоровна, вдова старшего брата Петра I царевича Иоанна. Вначале икона находилась в храме Рождества Пресвятой Богородицы, который стоял на том же месте, где сейчас стоит Казанский, и был центром общественной и религиозной жизни города. В 1799 году император Павел I объявил конкурс на проект собора, который заменил бы обветшавший храм Рождества. Новый собор должен был соответствовать высокому статусу Петербурга как европейской столицы и по величию не уступать собору Святого Петра в Риме. Победил проект Андрея Воронихина, строительство Казанского собора длилось с 1801-го по 1811 год.

«Государственная» нагрузка этого праздника совсем не превращается в излишнее бремя. Победа русского народа, под покровом Царицы Небесной, над международными бандитами, многонациональные окраины и многовековые традиции, демократия и единоначалие — все это настолько по-настоящему выстрадано в празднике 4 ноября, что даже давно обесцененные «официальные» слова наполняются смыслом.

Священник Николай СОЛОДОВ