ОН НЕ ПРИВЫК СДАВАТЬСЯ!

40-летний житель Светловодска с ампутированными правой рукой и правой ногой занимается спортом, резьбой по дереву, выполняет ремонт квартир на заказ, а недавно переплыл... Кременчугское водохранилище.

Нет понятий «не могу», «не получится»

— Ну конечно, где еще может жить человек без руки и ноги, который специально выискивает трудности, чтобы преодолевать их? Только здесь! — ворчала я, поднимаясь на пятый этаж дома без лифта. Отправляясь в гости к Сергею Михайленко, прихватила с собой к чаю коробку зефира в шоколаде. Но мой гостинец не понадобился... В квартире витал головокружительный аромат свежей выпечки. Сам хозяин — красивый крепкий мужчина сидел на кухне, зажав миску между ногой и протезом, и единственной рукой споро и умело замешивал тесто.

— Может, вам помочь? — спросила я, переводя дыхание.
— Да ну что вы! — отмахнулся Сергей. — Я сам кому хочешь помогу. Смотрите, что я для вас приготовил: фаршированные перцы, печеные яблоки, начиненные творогом... Вот сейчас отправлю в духовку последнюю порцию шоколадных кексов — и прошу к столу! А что вы так запыхались? По лестнице тяжело подниматься? Я вот раз десять в день бегаю туда-сюда, да еще через ступеньку переступаю, чтоб быстрее было.

Своими уникальными (как для человека с ограниченными возможностями) способностями Сергей Михайленко не перестает удивлять знакомых и родных. Например, его мама Галина Александровна никак не могла предположить, что ее сын-инвалид сделает в квартире ремонт: поклеит обои, покрасит потолки и даже обошьет вагонкой балкон. Увидев отремонтированный балкон, друзья Михайленко стали наперебой просить его сделать такой и им. Сергей никому не отказывает.
— Как это вообще возможно? — поражаюсь я. — Ведь чтобы обшивать вагонкой, нужно каждую планку одной рукой вставлять в паз, а другой — придерживать. То же самое с обоями, одной рукой наклеить их овершенно нереально!

— Ну вы же видите, что реально, — смеется собеседник. — На самом деле для меня вообще нет понятий «не могу», «не получится». И другим говорю: «Не можешь, значит, просто не хочешь». Если мне не хватает для какого-то дела второй руки или ноги, я их... придумываю. С ногой проще: есть протез, который надеваю, когда нужно. А руку изобретаю из чего угодно. Например, обшивая балкон, беру палку, одним концом упираю в планку, другим — в свой лоб. Получается распорка. Снизу придерживаю ногой, а левой рукой вставляю вагонку в паз.

Я научился и писать, и шить, и готовить всякие вкусности одной рукой, хотя раньше был правшой и не представлял, как можно делать что-то левой, — говоря это, Человеческие ресурсы и возможности тела просто неисчерпаемы, моя жизнь после аварии — живой тому пример.

Комплексовать не любит

— Что с вами произошло?
— Хотите верьте, хотите нет — не знаю! Мне тогда было 27 лет, я уже был женат и имел двоих детей — сына Сашу и новорожденную Настеньку. С работой в Светловодске не складывалось. Устроился литейщиком на завод, но за это очень мало платили, а семью нужно было кормить. Пришлось ехать на заработки в Москву, трудиться на стройке. Там и произошла авария. Как именно, когда и что случилось, не знаю.

Из моей памяти стерлось все, что происходило за месяц до аварии и в течение месяца после нее. Рассказывали потом, что меня сбила машина, когда переходил дорогу. Водителя не нашли. Да, честно говоря, особо и не искали. Московские милиционеры намекнули, что я для них — лимита, отребье, так что возиться с уголовным делом они не будут. Врачи «скорой» забрали меня фактически мертвым, с висящими на сухожилиях рукой и ногой, с раздробленным черепом...

— Как же вам удалось выжить?
— Спасла ампутация. Чтобы остановить кровотечение, мне отрезали руку по плечо и ногу по самое бедро, зашили, перевязали голову. Я очнулся, не понимая, где я и что со мной. Пошевелиться не мог: боль была адской. Думал, перебит позвоночник. В дверях палаты стояли заплаканные жена и мать, причитали, называя меня бедняжкой. Сказал им пойти поплакать за дверью. Никаким бедняжкой я себя не ощущал, невзирая на жуткое самочувствие.

Глянул на свою правую сторону, увидел, что нет руки и ноги, и первым делом подумал: «Куда же теперь устроюсь на работу?» «Буду семечки продавать и рыбу сушеную, детей-то надо поднять», — решил я. Где только я потом не работал! И в банке менеджером, и сторожем... Кстати, протез на ногу сделал быстро, потому что прыгать на одной ноге было неудобно. Руку же протезировать отказался принципиально: протез мне только мешает и вызывает ненужные комплексы. А я комплексовать не люблю!

— Неужели у вас никогда не было периодов отчаяния? Все-таки молодой мужчина, оставшийся калекой...
— Сестра говорит, что у меня перебор оптимизма. Что нечего строить из себя супермена, когда нет ни руки, ни ноги. «Наташа, скажи мне, сейчас реально вернуть мои конечности? — спрашиваю сестру. — Нет, нереально. Так чего раскисать и жаловаться на судьбу?» Я себя инвалидом не чувствую и делаю все, что мне интересно. Например, занимаюсь резьбой по дереву. Теперь я делаю работы на продажу, их увозят в Германию, в Россию. Мне отрадно — какая-никакая, а копейка.

«Еще встречу женщину своей мечты»

— Инвалиду первой группы мало платят?
— Половину пенсии отчисляют моей жене как алименты на детей, — вздохнул Сергей. — Супруга не захотела оставаться с инвалидом, нашла себе другого мужчину, уже родила от него ребенка. Своих детей я воспитываю, они меня любят, часто ночуют здесь. Да я по поводу развода не переживаю. Уверен, что все происходит, как нужно. Знаю: еще встречу женщину своей мечты. Тем более что девушки, как и раньше, проявляют ко мне интерес.

Одна из главных целей в моей жизни — повысить самооценку других инвалидов и дать им почувствовать, что они нормальные, полноценные члены общества.
— Несмотря на то что вы не считаете себя инвалидом, видимо, все-таки приходится сталкиваться в жизни с определенными трудностями.
— Если же говорить не о бытовых проблемах, а психологических... Трудно, когда люди тебя стесняются. Однажды поехали с другом на пляж, я начал раздеваться, снимать протез. «Ты что, Серега, купаться надумал?» — испуганно посмотрел на меня товарищ. Я кивнул, и он опрометью бросился в воду, чтобы люди подумали, будто он, так сказать, «не со мной». Когда увидел, что я хорошо плаваю, успокоился.

— Плавать-то как научились? Неужели не боялись утонуть, когда первый раз гребли одной рукой?
— Страх был до того. Я начал ходить на Кременчугское водохранилище вместе с шестилетней дочкой Настей. Она плавала с кругом, а возле моего дома бетонные откосы и сразу большая глубина. Я боялся, что, если круг лопнет или дочка выскользнет из него, не сумею ее спасти. Поэтому плавал рядом с ней тоже в круге, только большом. А потом в нашем городе открыли бассейн, и инвалидам дали возможность в определенные часы заниматься там бесплатно.

Теперь занимаюсь три раза в неделю, научился плавать и кролем, и брассом, и баттерфляем. Часто обгоняю на дорожке даже волонтеров, которые плавают вместе с нами, здоровых парней с руками и ногами. И все время пробую что-то новенькое: прыгаю с тумбы, ныряю, зимой в проруби купаюсь...

— ...переплываете Кременчугское водохранилище. Это была попытка доказать свои возможности окружающим или самому себе?
— Я просто пробовал свои силы, — пожал плечами Сергей. — В прошлом году делал пробный заплыв — от берега до волнореза и обратно, всего полтора километра. Рядом со мной на всякий случай плыл друг на надувном матрасе. В этом году я добрался до острова и вернулся обратно, преодолев дистанцию в два раза больше — три тысячи метров. Подстраховывали меня уже спасатели на катере, но я, конечно, не обратился к ним за помощью, хотя было тяжеловато. В следующем году переплыву водохранилище поперек, преодолею 13 километров. Меня пытаются отговорить, мол, это опасно. Но я не привык сдаваться!

Дария Горская