Никто не мог даже предположить, что Жорж Санд и Фредерик Шопен могут влюбиться друг в друга. Слишком уж разными они были — хрупкий болезненный юноша с манерами рыцаря и решительная женщина в мужском костюме, с неизменной сигарой в зубах. Тем не менее их роман продолжался десять лет и сподвиг обоих на создание выдающихся произведений — он писал музыку, она — книги.

«Что это за отвратительная женщина?»

К моменту знакомства у неё был солидный жизненный опыт за плечами. Амандина Аврора Люсиль Дюпен, которой было немного за тридцать, успела пожить в женском монастыре, выскочить замуж, родить сына и дочь, оставить супруга, уехать вслед за любовником в Париж и написать несколько романов под мужским псевдонимом «Жорж Санд». Фредерику Шопену не было ещё и тридцати. Он слыл музыкальным гением и виртуозом, объездил с концертами множество стран и был брошен той, с которой был помолвлен.

Когда они впервые встретились на светском вечере в доме их общей знакомой, Шопен развлекал гостей игрой на фортепиано. Хозяйка дома решила познакомить двух творческих натур, но музыкант тогда не придал значения этой встрече. А после спрашивал знакомых: «Что это за отвратительная женщина — Жорж Санд? Да и женщина ли она вообще?». Молодого человека с изысканными манерами тогда шокировало фривольное поведение и экстравагантный внешний вид писательницы, которая не просто носила мужской костюм, но ещё и дополняла его высокими грубыми сапогами, шляпой и сигарой. А вот «возмутительница спокойствия», по-видимому, сразу обратила внимание на молодого композитора.

«Что это за отвратительная женщина?»

К моменту знакомства у неё был солидный жизненный опыт за плечами. Амандина Аврора Люсиль Дюпен, которой было немного за тридцать, успела пожить в женском монастыре, выскочить замуж, родить сына и дочь, оставить супруга, уехать вслед за любовником в Париж и написать несколько романов под мужским псевдонимом «Жорж Санд». Фредерику Шопену не было ещё и тридцати. Он слыл музыкальным гением и виртуозом, объездил с концертами множество стран и был брошен той, с которой был помолвлен.

Когда они впервые встретились на светском вечере в доме их общей знакомой, Шопен развлекал гостей игрой на фортепиано. Хозяйка дома решила познакомить двух творческих натур, но музыкант тогда не придал значения этой встрече. А после спрашивал знакомых: «Что это за отвратительная женщина — Жорж Санд? Да и женщина ли она вообще?». Молодого человека с изысканными манерами тогда шокировало фривольное поведение и экстравагантный внешний вид писательницы, которая не просто носила мужской костюм, но ещё и дополняла его высокими грубыми сапогами, шляпой и сигарой. А вот «возмутительница спокойствия», по-видимому, сразу обратила внимание на молодого композитора.

Однако вышло наоборот: в Испании музыканту стало только хуже. Санд ухаживала за ним день и ночь, а тут ещё владелец квартиры узнал о недуге своего постояльца. По законам того времени, мебель и все предметы, к которым прикасался больной, приходилось сжигать — разумеется, оплачивать их стоимость пришлось Шопену и Санд. Самих же молодых выставили за дверь. Поскольку никто не соглашался принять человека, страдающего туберкулёзом, другого жилья они так и не нашли — их приютили лишь в монастыре.

На этом злоключения не закончились. Влюблённым предстояло вернуться в Париж, но все корабли отказывались брать их на борт. После ряда безуспешных попыток всё же удалось уговорить одного из капитанов. Правда, гениальному композитору, блистательной писательнице и двум детям выделили худшую из всех кают — по соседству с загоном для свиней. Как потом говорил Шопен, у этих свиней были условия на порядок лучше, чем у него. Санд же ни на что не жаловалась.

Дети против!

Вернувшись во Францию, «семейство» поселилось в поместье Жорж Санд. Но и там счастья не было: Шопен по-прежнему болел, сын ревновал мать к чужому мужчине. А повзрослевшая дочь наоборот — настраивала «отчима» против матери. Отношения постепенно начали сходить на нет, и в 1847 году Шопен не выдержал. Музыкант собрал вещи и ушёл. Санд не стала его останавливать.

Поначалу они слали друг другу письма, но дочь Санд рассказывала Шопену про измены экс-подруги.

«Я предпочитаю видеть вас во враждебном лагере, чем защищаться от противницы, которая вскормлена моей грудью и моим молоком», — писала сама Жорж композитору.

А вскоре прекратились и письма. В последний раз Шопен и Санд встретились случайно — за полтора года до смерти композитора. Он не стал разговаривать с бывшей возлюбленной, но до конца жизни поддерживал тёплые отношения с её дочерью. А умирая, всё-таки вспомнил писательницу: «Она обещала, что я умру в её объятьях».

После Шопена

В романе Жорж Санд «Лукреция Флориани» возникают чёткие ассоциации: Лукреция — это сама писательница. А молодой эгоист Кароль, которого она так любила и из-за которого погибла, очень напоминает Шопена. Однако реальность отличалась от сюжета романа. Санд пережила своего любимого на 27 лет. После его смерти у неё был ещё один мужчина — с ним она оставалась до последних лет, ухаживая за хозяйством и заботясь о детях.

Шопену отношения с эпатажной Санд давались с большим трудом, но многие биографы сходятся во мнении: именно в те годы композитор написал свои лучшие произведения. Их отношения продолжались около десяти лет и принесли обоим много страданий: наверное, счастливый брак и спокойная семейная жизнь — слишком сложное понятие для двух гениев под одной крышей. Но об их романе помнят до сих пор. Даже спустя почти две сотни лет.