КИТАЙ: ПОЧЕМУ РЕФОРМЫ НЕ УНИЧТОЖАЮТ НАЦИЮ

В официальных документах ООН Китайская Народная Республика названа мировым лидером в ликвидации абсолютной бедности. За четверть века экономических реформ в Китае число людей, находящихся за чертой бедности, сократилось с 250 до 26 млн человек, то есть, с 25 до 2 процентов населения. Иначе говоря, если в конце 70х годов недоедал и ходил в лохмотьях каждый четвертый китаец, то теперь не способен прокормиться и одеться один из пятидесяти.

В связи с бурным развитием Китая возникает много вопросов. Главные из них: почему в Китае, в отличие от нашей страны, реформы привели к быстрому подъему экономики, росту благосостояния населения, укреплению обороноспособности и международных позиций? Если успешное развитие Китая продолжится и КНР превратится в сильнейшую огромную державу, не будет ли это чревато для России?

Почему китайские реформы эффективнее? Успех реформ в этой стране предопределили социальная ориентированность и взвешенное соотношение между ценой реформ и выгодой от них для населения. Два важнейших критерия Цзян Цзэминя: реформа должна дать реальную пользу абсолютному большинству населения; цена реформы должна быть приемлемой для абсолютного большинства населения - были соблюдены.

Все это происходило на фоне использования иностранного опыта без ущемления национальных особенностей Китая и при сохранении стабильности в стране. Не в равной мере, но благотворность реформы ощущает лично на себе каждый китаец, что и делает его их активным сторонником.

В КНР вместо обвальной либерализации, как у нас, создание рыночных рычагов шло не путем разрушения существующей государственной структуры, а путем заполнения пустующих брешей. Регулируемый рынок создается здесь в условиях многоукладной и многослойной экономики при сохранении доминирующего положения государственной собственности.

Китай предпочитает занимать особое место, играя самостоятельную роль, и строит не догоняющую, а опережающую (Европу, Америку) модель развития. Сейчас Пекин контролирует одну из самых мощных трансконтинентальных национальных корпораций, куда входят банки КНР, Гонконга, Тайваня, Сингапура, располагающие свободными валютными средствами в размере 400 млрд долларов. К ним следует добавить поддержку рассеянной по всему миру китайской диаспоры, обладающей мощными экономическими позициями в десятках стран. Есть данные, что они контролируют капиталы объемом свыше 500 млрд долларов!

В Пекине всегда сознавали, каким колоссальным потенциалом обладает китайская диаспора, как важно иметь с ней хорошие отношения. При всех зигзагах политического курса власти неизменно сохраняли благожелательное отношение к хуацяо (выходцы из Китая). Даже в догматические годы "большого скачка" и "культурной революции" их поощряли навещать родственников, направлять детей в китайские вузы, быть похороненными на земле предков.

И вот итог, над которым стоит призадуматься: хуацяо вложили в страну своих предков больше капиталов, чем США, Западная Европа и Япония вместе взятые. На их долю приходится свыше двух третей всех прямых зарубежных инвестиций. В Китае на селе был избыток рабочих рук. Поэтому в годы китайских реформ здесь созданы волостнопоселковые предприятия. Они не только обеспечивают занятость и сокращают стихийную миграцию в города, но и дают две пятых промышленной продукции страны, треть ее экспорта.

Еще пример: японские фирмы, выпускающие бытовую электротехнику, даже такую высокотехнологическую продукцию, как цветные телевизоры, охотно распределяют по деревням Китая производство наиболее трудоемких деталей и узлов. Они снабжают сельские мастерские и надомников необходимым оборудованием и технологиями, экономя на дешевизне земли и труда.

А еще у городских семей вошло в моду приглашать в гости на каникулы детей из бедных сел, которым они помогают. Так в Китае возрождается чувство гражданской ответственности, взаимопомощи и самопожертвования.

Вадим ЧУРБАНОВ, доктор философских наук