ОНА ПО-ПРЕЖНЕМУ ОБЪЕКТ ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ

1 июня весь мир отмечал 90-летие со дня ее рождения. Мы не увидели увядания ее красоты – и, может быть, это к лучшему, потому что она навеки осталась в памяти человечества недосягаемой красоткой, идеалом обаяния. Она по-прежнему будоражит самые смелые фантазии и становится объектом для подражания. И это естественно, ведь речь идет об одной из самых красивых женщин ХХ века – о Норме Джин Бейкер, вошедшей в историю как Мэрилин Монро.

Главная блондинка мира

Ее подруга Элла Фитцджеральд так вспоминала о Мэрилин: "Она опередила время, хотя и сама не подозревала об этом". К словам великой певицы практически нечего добавить, кроме одного: похоже, что Мэрилин не просто опередила время. Стремясь достигнуть вершин шоу-бизнеса, она, сама того не ведая, этот шоу-бизнес и создала. Она задала стандарты, и по ним глянцевый мир живет и по сей день. Мэрилин давно уже нет с нами, но тем не менее она жива – в действиях тех, кто пришел вслед за ней, в новых звездах, которые зажигаются, горят и сгорают по правилам, заложенным Монро. Давайте разберемся, что же это за правила.

"Если у тебя невзрачное имя – бери псевдоним!" – этому голливудскому закону следовали и следуют и по сей день. И когда юная Норма Джин Догерти (она сменила фамилию Бейкер на фамилию первого мужа – Джима Догерти) пришла поступать на работу на киностудию, ушлые кинодеятели немедленно предложили ей целый ряд возможных псевдонимов. В самом деле, что это такое – Норма Догерти? Обычное имя, каких сотни! На выбор было предложено несколько имен – Клэр Норман, Кэрол Линд и даже Мэрилин Миллер (о, если бы голливудские чинуши знали, сколь пророческим окажется это предложение), но Норма отвергла все варианты и предложила свой – Мэрилин Монро.

Мэрилин звучало ярко, а вот за фамилией Монро скрывалась целая история: это была девичья фамилия ее матери, Глэдис, несчастной женщины, страдавшей от психического расстройства. Глэдис была не слишком разборчива в связях. Юная Норма Джин так толком и не знала, кто же ее настоящий отец. Мать показывала ей фото коммивояжера Чарльза Гиффорда и говорила, что скорее всего биологическим отцом девочки был он. Норме нравилось, что у Гиффорда усы, и это делало его похожим на Кларка Гейбла. "А вдруг моим отцом был сам Гейбл?" – мечтала девочка, но эти мечты, конечно, не имели ничего общего с реальностью.

Тем не менее за фамилией Монро стояла вполне логичная семейная история: никакой Бейкер, никакой Догерти, в дело вступает продолжательница дел своей матери. И то, что не удалось Глэдис, обязательно удастся Мэрилин: все мужчины будут падать к ее ногам, покоренные, а она еще подумает, кого из них выбрать. Кстати, если что, то и Кларк Гейбл сгодится – ведь теперь она в Голливуде, совсем рядом с ним.

Харизма высшего уровня

По правилам Голливуда послевоенного времени актер должен был быть универсален: помимо драматического таланта, нужно уметь петь, танцевать, в идеале – еще и играть на музыкальных инструментах. Поющая актриса – гарантия успеха. Но Мэрилин совершила другой, совершенно невероятный скачок: не будучи сильно вокально одарена и не обладая из ряда вон выходящими драматическими способностями (многие пели, танцевали и играли куда лучше нее), она одарила зрителя чем-то куда большим – харизмой.

За один томный взгляд из-под пушистых ресниц ей прощалось абсолютно все: любые капризы, любые непопадания в ноты, любая актерская неточность. Она была больше, чем актриса и певица – она стала всеобщей мечтой. Актерское умение – вещь приобретенная, актерству и вокальному мастерству можно научиться, а вот обаяние – оно либо есть, либо нет.

Да, этот принцип, порожденный Монро, стоил нам сотен, да что уж там – тысяч звезд-однодневок, которых брали на главные роли лишь из-за томного взгляда. Но ни одной из них не удалось превзойти Мэрилин – ее магнетизм был прямо-таки животным, генетическим, инстинктивным.

Нет табу!

Никаких запретов, любая провокация хороша – девиз стал для Мэрилин самоопределяющим и повел вслед за ней всех эпатирующих звезд. Нет ничего, что мешало бы славе, все что ни делается – еще одна ступенька вверх. И Мэрилин соглашается на любые предложения, которые кажутся невероятно провокационными, а порой вообще выходят за грани приличия.

Поиздеваться над журналистами? Нет ничего проще! Острая Мэрилин разрушает миф о хорошей девочке простым ответом на вопрос: "Ваша любимая ночная рубашка?" – "Шанель номер пять". После такого ответа все пуританские домохозяйки чуть в обморок не падают, а 16-летние красотки понимают, что красоту прятать совершенно не обязательно, а что естественно – уж точно не стыдно и, конечно же, не безобразно.

Пройтись по решетке воздуховода в фильме "Семь лет желания" и продемонстрировать всем невероятные ноги и бедра? Не проблема! И снимок Мэрилин в раздутой потоком воздуха юбке мгновенно превратился в еще один символ 50-х – как Афродита из пены морской горячим воздухом теплоцентрали на свет была вынесена новая богиня: неукротимая, бесстыжая, игривая, желанная. Не женщина – мечтаж

Романы – двигатель прогресса

Она подбирала себе мужей и любовников с умом и расчетом. Первый брак с Джимом Догерти распался сам собой, зато второй – с бейсболистом Джо Ди Маджо – оказался знаковым. Две звезды бурно выясняли взаимоотношения: Джо ревновал Мэрилин к каждому столбу, она активно его провоцировала, кокетничая со всеми подряд, а он в ярости частенько ее поколачивал. При этом на людях парочка старалась держать себя в руках и демонстрировала прямо-таки чудеса нежности. Через почти тридцать лет публика с таким же вниманием будет следить за романом еще одной блондинки – страсти в семье Мадонны и актера Шона Пенна ничуть не уступали паре Монро – Ди Маджо: муженек там тоже бил женушку, и порой охаживал бейсбольной битой.

Звезду-спортсмена надо сменить на интеллектуала, причем возрастного, и в жизни Монро появляется писатель Артур Миллер. Желчный Миллер и горячая Монро – тот еще союз: сам писатель через несколько дней после свадьбы записал в дневнике: "Она ребенок, и я ее ненавижу". Так что неудивительно, что этот брак тоже довольно быстро затрещал по швам, а Мэрилин нашла себе нового поклонника.

Правило номер три – отсутствие табу – сыграло свою роль и здесь: самый громкий и таинственный роман Монро стал одновременно одной из главных загадок ее жизни. Актрису связывали куда более теплые, чем дружеские, отношения с президентом Джоном Кеннеди. Вездесущие папарацци даже успели зафиксировать поцелуй главы государства и Мэрилин: до Моники Левински оставалось почти сорок лет, да и встречались президент и актриса не в Овальном кабинете, а в специально проверенных гостиницах. Но страстное "С днем рождения, мистер Президент", спетое Мэрилин Монро, отпечаталось в памяти навсегда. При этом все участники отношений умудрялись сохранять хорошую мину при плохой игре.

Дружба со всеми

Монро умела дружить. И помогать. И поддерживать. Той же Элле Фитцджеральд она невероятно помогла: когда певицу не хотели брать в один из нью-йоркских клубов, Монро лично позвонила хозяину заведения и попросила закрепить за собой навечно один из столиков. И она сдержала слово: каждый вечер, когда пела Элла, Монро появлялась за "своим" столиком, что обеспечивало вал публики и журналистов, осаждавший маленький клуб. Не столько, конечно, из-за Фитцджеральд, сколько из-за Монро, но обратить внимание на молодую певицу не замедлили.

Она выступала за равенство народов и мир во всем мире. От нее никто не ждал серьезных политических высказываний, но она позволяла себе смелые слова: "Евреи, арабы, негры, звезды, простые рабочие – все мы братья!" – восклицала она в одном из последних интервью. Сперва это восприняли как еще один эпатаж, а после смерти слова стали относить чуть ли ни к самым глубокомысленным ее высказываниям. Насколько они были глубоки, судить не нам, но то, что Мэрилин говорила искренне, сомнений быть не может.

…Ее нашли мертвой у себя дома в Лос-Анджелесе. Она лежала с телефонной трубкой в руке, на тумбочке стоял пустой пузырек из-под снотворного. Незадолго до смерти Монро задала еще одну важную тему – она стала открыто говорить о том, что ходит к психоаналитику, и ее личный психиатр Джоана Грисон стала ей лучшей подругой. Так что присмотритесь внимательно: вошедшие в нашу жизнь психологи и психиатры (сейчас без них даже в школах не обходится) – это тоже в какой-то мере наследие Мэрилин Монро.

Естественно, пошли слухи о причастности к ее смерти спецслужб, о сознательной передозировке (считайте, самоубийстве), но, кажется, единственной причиной смерти Мэрилин стало ее всепоглощающее одиночество. Невероятное одиночество – из бывших мужей на ее похороны пришел лишь Ди Маджо, продолжавший любить Мэрилин до последнего вздоха.

А она своим уходом выдала последнее, очень жестокое, но тоже верное правило – иногда в шоу-бизнесе важно уйти молодым и красивым. Смотреть на увядание – дело невеселое: представить себе 90-летнюю Монро невозможно, красота не терпит разрушения. Такой она и осталась – молодая богиня в развевающейся юбке с золотым венцом волос: женщина, которая уничтожила старый шоу-бизнес и придумала новый. Тот, в котором мы с вами живем.

Павел Сурков